самымъ лишь отрицательное отношеніе къ этимъ опредѣленіямъ, но это его дѣйствіе есть само рефлектирующее движеніе, и, лишь какъ это движеніе, абсолютное ееть по истинѣ абсолютное тожество. Во-вторыхъ, это изложеніе имѣетъ при этомъ дѣло не просто съ внѣшнимъ, и модусъ не есть лишь внѣшняя внѣшность, но такъ какъ онъ есть видимость, какъ видимость, то онъ есть возвратъ въ себя, разлагающая себя саму рефлексія, и абсолютное, какъ послѣдняя, есть абсолютное бытіе. Въ-третьихъ излагающая рефлексія представляетъ собою видимость начинанія отъ своихъ собственныхъ опредѣленій и отъ внѣшняго принятія въ себя модусовъ, а также опредѣленій аттрибута, какъ преднайденныхъ гдѣ-то внѣ абсолютнаго, и такого своего дѣйствія, при которомъ оно лишь возвращаетъ ихъ въ безразличное тожество. Но на дѣлѣ она имѣетъ въ самомъ абсолютномъ ту опредѣленность, съ которой начинаетъ. Ибо абсолютное, какъ первое безразличное тожество, само есть лишь потому опредѣленное абсолютное или аттри-бутъ, что оно есть неподвижное, еще не рефлектированное абсолютное. Эта опредѣленность, какъ опредѣленность, принадлежитъ рефлектирующему движенію; лишь черезъ послѣднее абсолютное опредѣлено, какъ первое тожественное, и равнымъ образомъ лишь черезъ это движеніе имѣетъ оно абсолютную форму и есть не равное себ-ѣ, а равнополагающее еебя само.
Истинное значеніе модуса состоитъ поэтому въ томъ, что онъ есть рефлектирующее собственное движеніе абсолютнаго; нѣкоторое его опредѣленіе, но не такое, черезъ которое оно стало бы другимъ, а опредѣленіе того, что оно уже есть; прозрачная внѣшность, которая есть указаніе на себя саму; движеніе изъ себя во внѣ, но такъ, что это бытіе, образуемое во внѣ, есть равнымъ образомъ сама внутренность; а тѣмъ самымъ также такое положеніе, которое есть бытіе не просто положенное, а абсолютное бытіе.
Поэтому если спрашивается о содержаніи абсолютнаго, т.-е. о томъ, чѣмъ оказывается абсолютное, то вѣдь отличеніе въ абсолютномъ формы и содержанія уже помимо того разрѣшено. Или, иначе, содержаніе абсолютнаго именно состоитъ въ томъ, чтобы проявлять себя. Абсолютное есть абсолютная форма, которая въ ея раздвоеніи съ собою совершенно тожественна себѣ, есть отрицательное, какъ отрицательное; или иначе которая совпадаетъ съ собою и лишь такимъ образомъ есть абсолютное тожество съ собою, которое также безразлично къ своимъ отличеніямъ, или есть абсолютное содержаніе; содержаніемъ служитъ поэтому лишь самое это изложеніе.
Какъ такое носящее само себя движеніе изложенія, какъ видъ и способъ, который ееть свое абсолютное тожество съ самимъ собою, обнаруженіе не чего-либо внѣшняго, не противоположнаго другому, но лишь абсолютное проявленіе себя для себя самого, абсолютное есть дѣйствительность.
Примѣчаніе. Понятію абсолютнаго и отношенію къ нему рефлексіи, какъ оно изображено здѣсь, соотвѣтствуетъ понятіе спинозовой субстанціи. Спинозизмъ есть потому недостаточная философія, что въ немъ рефлексія и ея многообразное опредѣленіе есть внѣшнее мышленіе. Субстанція въ этой системѣ есть одна субстанція, одна нераздѣльная полнота; нѣтъ такой опре
самым лишь отрицательное отношение к этим определениям, но это его действие есть само рефлектирующее движение, и, лишь как это движение, абсолютное ееть по истине абсолютное тожество. Во-вторых, это изложение имеет при этом дело не просто с внешним, и модус не есть лишь внешняя внешность, но так как он есть видимость, как видимость, то он есть возврат в себя, разлагающая себя саму рефлексия, и абсолютное, как последняя, есть абсолютное бытие. В-третьих излагающая рефлексия представляет собою видимость начинания от своих собственных определений и от внешнего принятия в себя модусов, а также определений аттрибута, как преднайденных где-то вне абсолютного, и такого своего действия, при котором оно лишь возвращает их в безразличное тожество. Но на деле она имеет в самом абсолютном ту определенность, с которой начинает. Ибо абсолютное, как первое безразличное тожество, само есть лишь потому определенное абсолютное или аттри-бут, что оно есть неподвижное, еще не рефлектированное абсолютное. Эта определенность, как определенность, принадлежит рефлектирующему движению; лишь через последнее абсолютное определено, как первое тожественное, и равным образом лишь через это движение имеет оно абсолютную форму и есть не равное себ-е, а равнополагающее еебя само.
Истинное значение модуса состоит поэтому в том, что он есть рефлектирующее собственное движение абсолютного; некоторое его определение, но не такое, через которое оно стало бы другим, а определение того, что оно уже есть; прозрачная внешность, которая есть указание на себя саму; движение из себя во вне, но так, что это бытие, образуемое во вне, есть равным образом сама внутренность; а тем самым также такое положение, которое есть бытие не просто положенное, а абсолютное бытие.
Поэтому если спрашивается о содержании абсолютного, т. е. о том, чем оказывается абсолютное, то ведь отличение в абсолютном формы и содержания уже помимо того разрешено. Или, иначе, содержание абсолютного именно состоит в том, чтобы проявлять себя. Абсолютное есть абсолютная форма, которая в её раздвоении с собою совершенно тожественна себе, есть отрицательное, как отрицательное; или иначе которая совпадает с собою и лишь таким образом есть абсолютное тожество с собою, которое также безразлично к своим отличениям, или есть абсолютное содержание; содержанием служит поэтому лишь самое это изложение.
Как такое носящее само себя движение изложения, как вид и способ, который ееть свое абсолютное тожество с самим собою, обнаружение не чего-либо внешнего, не противоположного другому, но лишь абсолютное проявление себя для себя самого, абсолютное есть действительность.
Примечание. Понятию абсолютного и отношению к нему рефлексии, как оно изображено здесь, соответствует понятие спинозовой субстанции. Спинозизм есть потому недостаточная философия, что в нём рефлексия и её многообразное определение есть внешнее мышление. Субстанция в этой системе есть одна субстанция, одна нераздельная полнота; нет такой опре
