— 555 — и т. д. Поэтому юридическое понятіе чести есть, прежде всего, понятіе публичнаго права, распространяющее свое вліяніе на право гражданское лишь въ нѣкоторыхъ изъ его отношеній, которыя будутъ указаны ниже. Но изъ сказаннаго уже видно, что юридическое понятіе чести или гражданская честь, въ модернизированномъ смыслѣ итого выраженія, от-влеченомъ отъ отношеній подданства, или гражданства, есть юридическая способность къ обладанію извѣстными правами, а гражданское безчестіе—такая же неспособность къ обладанію зтими правами. II если условія и послѣдствія того и другого состоянія точно опредѣлены нормами объективнаго права, то гражданская честь и гражданское безчестіе получаютъ значеніе самостоятельнаго института права.
Существуетъ, однако, другая и менѣе опредѣленная форма обнаруженія понятія чести въ нравѣ. Если сужденіе о томъ, заслуживаетъ-ли данное лицо довѣрія, обусловливающаго отправленіе извѣстныхъ правъ, предоставлено свободной оцѣнкѣ судьи, то оцѣнка зта не можетъ не опредѣляться общественнымъ мнѣніемъ, которое, получаетъ здѣсь въ лицѣ судьи органъ для своего выраженія и даетъ намъ также юридическое понятіе чести, основанное только не на шаблонахъ объективнаго нрава, а на санкціонируемыхъ въ каждомъ отдѣльномъ случаѣ представленіяхъ общества о порядочности или непорядочности того или другого лица. Конечно, это понятіе неопредѣленно, подвержено колебаніямъ и не можетъ быть точно установлено; внушающее его общественное мнѣніе такъ же неопредѣленно, такъ же подвержено колебаніямъ и можетъ имѣть своимъ источникомъ не объективную оцѣнку, а предразсудки, способные опорочить и лучшихъ людей. Поэтому, если нельзя оспаривать юридическое значеніе и этой чести, вліяющей на право чрезъ общественное мнѣніе безъ посредства обобщающихъ его нормъ объективнаго права,— чтб мы видимъ, напр., въ тѣхъ случаяхъ, когда судамъ предоставлено не довѣрять свидѣтельству или не допускать къ извѣстнымъ должностямъ лицъ, опороченныхъ общественнымъ мнѣніемъ, или, напротивъ, довѣрять свидѣтельству, назначать на извѣстныя должности лицъ, которыя считаются безупречными,—то слѣдуетъ признать, что понятіе чести въ этомъ смыслѣ, при неопредѣленности своихъ условій и послѣдствій, носитъ скорѣе фактическій, нежели юридическій характеръ. Во всякомъ случаѣ, оно должно быть строго различено отъ чести, поставленной въ связь съ точно опредѣленными условіями и послѣдствіями.
На указанномъ различіи основано и давно принятое въ европейской юриспруденціи дѣленіе безчестія на такъ назыв. infamia juris, безчестіе юридическое, опирающееся на опредѣленныя и общія юридическія нормы, и infamia facti, безчестіе фактическое, основанное на санкціонируемомъ въ каждомъ конкретномъ случаѣ общественномъ мнѣніи. Эти названія, хотя и несогласныя со словоупотребленіемъ римскихъ источниковъ, выражаютъ вѣрно какъ римскія, такъ и совре-
