-353- закоиодатель, связавшій свое имя съ тѣми сборниками, по которымъ училась и учится до сихъ поръ праву вся Европа, объявлялъ, что ему одному, какъ законодателю, принадлежитъ интерпретація законовъ, и если онъ нашелъ въ этомъ отношеніи подражателя въ лицѣ прусскаго Фридриха II, то исторія давно уже произнесла свой нрнговоръ надъ этнмн ничего пезначуіцими и тщеславными притязаніями. Поэтому мы и можемъ сказать, что если „проникновеніе въ душу законодателяо которомъ говорить Виндшейдъ, составляетъ чрезвычайно трудную задачу для толкованія законовъ даже въ томъ случаѣ, когда законодатель выступаетъ въ единственномъ числѣ, то задача эта дѣлается совершенно неразрѣшимой въ современныхъ конституціонныхъ государствахъ, гдѣ въ составленіи текста закона п его голосованіи участвуетъ множество лицъ, мысли и воля которыхъ направлены въ различныя стороны.
Оспаривая господствующій взглядъ на предварительныя работы по составленію законовъ, Колеръ не отрицаемъ и извѣстнаго значенія этихъ работъ, о которомъ мы будемъ говорить нѣсколько ниже, и приходитъ къ заключенію, что задачей толкованія законовъ должно быть поставлено не вос-произвеленіе воли законодателя, а изслѣдованіе цѣли закона и извлеченіе сэдержащихся въ немъ принциповъ права. П:ш.іечгні<* принциповъ есть „высшая", а объясненіе словъ н смысла закона—„низшая" интерпретація, и если „низшая" интерпретація составляетъ ближайшую цѣль толкованія законовъ н предположеніе „высшей" интерпретаціи, то эта послѣдняя представляется важнѣйшей и тѣмъ болѣе необходимой отраслью этого ученія, что ею объединяется и разрѣшается масса детальныхъ вопросовъ нрава, для которыхъ отдѣльныя постановленія законовъ оказываются, но большей части, недостаточными. Законы и устанавливаемыя ими положенія права представляютъ собой, но мѣткому выраженію Іерннга, „практическія острія права", не содержащія въ себѣ обыкновенно никакихъ принциповъ; они могутъ только намекать на эти послѣдніе, и дѣло .высшей" интерпретаціи—обнаружить принципы, скрытые въ закоиѣ н обусловливающіе производимый нмъ практическій результатъ. Положеніе юриста подобно положенію натуралиста, который, исходя изъ наблюденій надъ внѣшними явленіями, приходитъ къ заключенію о дѣйствующей въ нихъ силѣ, и въ дѣлѣ толкованія законовъ весь вопросъ состоитъ въ томъ, какими средствами располагаетъ юристъ для раскрытія скрытыхъ въ законѣ принциповъ н заключеній отъ внѣшняго проявленія этихъ принциповъ къ ихъ внутреннему основанію.
Такими средствами являются: 1), разсмотрѣніе законодательства въ его цѣломъ, такъ какъ ничего не можетъ быть вреднѣе для пониманія законовъ, какъ расщепленіе ихъ на куски н оперированіе этими кусками; 2), исторія права, какъ своего, такъ и чужого, вмѣстѣ съ сравненіемъ того н другого, дающимъ возможность судить, какъ аналогичныя потребности вызываютъ и аналогичное регулированіе, какъ практическое прн- 23
