— 185 — ни было формѣ свое признаніе или согласіе на его примѣненіе. Остается поэтому признать молчаливое законодательство, котораго не было и ие могло быть никогда; его пѣтъ, по крайпей мѣрѣ, въ настоящее время. Затѣмъ, всякое одобреніе предполагаетъ необходимо и актъ воли, а этотъ послѣдній—сознаніе о томъ, что составляетъ его предметъ. Въ примѣненіи же къ обычному праву нельзя допустить и, во всякомъ случаѣ, доказать, чтобы законодатель быль освѣдомленъ о всякомъ существующемъ независимо отъ него, наир., мѣстномъ обычномъ правѣ. Не будучи освѣдомленъ объ этомъ правѣ, опъ не могъ бы, очевидно, и одобрить его.
Другая попытка объединить всѣ юридическія нормы въ одномъ общемъ имъ источникѣ принадлежитъ исторической школѣ въ юриспруденціи и имѣетъ до сихъ поръ многочисленныхъ сторонниковъ въ литературѣ какъ гражданскаго, такъ и публичнаго нрава. Эта теорія сводитъ, какъ извѣстно, все образованіе права къ народному правосознанію и считаетъ, что обычное право, законодательство и юриспруденція суть только внѣшнія формы выраженія права, вырабатывающагося въ „невидимыхъ мастерскихъ народнаго духа*. О неправильности этой теоріи мы уже говорили и будемъ говорить ещо въ ученіи объ обычномъ нравѣ. Теперь же, имѣя въ виду общій очеркъ источниковъ нрава, за которымъ послѣдуетъ спеціальное изложеніе двухъ основныхъ его источниковъ — закона и обычая,—мы ограничимся слѣдующимъ замѣчаніемъ.
Ходячія теоріи источниковъ права навлекаютъ на себя болѣе всего тотъ упрекъ, что онѣ строятся апріорно и мало считаются съ историческими условіями возникновенія и дѣйствія этихъ источниковъ. Временное состояніе этихъ послѣднихъ принимается за постоянное и ставится въ центрѣ теоріи. Когда понятіе источниковъ права отождествляютъ съ понятіемъ закона, то исходятъ изъ представленія о нсемогущеетв' государства, которое одинаково характеризуетъ какъ единоличный абсо-[ лютизмъ Юстиніана, Людовика ХГѴ, Фридриха II и всѣхъ другихъ деспотовъ, выдающихъ свою волю за высшее выраженіе права, такъ н \І абсолютизмъ Руссо, Гегеля и прочихъ фанатиковъ такъ наз. государ-I стішшшю--стм<^иіестіаѵ4ніредѣляюіцихъ законъ, какъ „общую волю*. Раз-' личіе въ количественномъ составѣ государственной власти пе измѣняетъ ничего въ общности принципа и ведетъ въ обоихъ случаяхъ къ одпом и тому же результату: объявленію закона единственнымъ источннком' правя и изгнаніе либо абсолютному ЩЧНШШІЩ НАкоиу" какъ обычнаг права, такъ и всѣхъ другихъ формъ нравообразованія. Въ свою очередь, и учеці(' ііѣмсііі;оц.жхорнческои-жипд«^тКшчцомълірдцѣ^как;ь „единомъ и основномъ источникѣ права11. имѣющемъ свой корень въ „духѣ* парода, обязано сііоііѣТ, Происхожденіемъ, несмотря па всѣ протесты противъ школы „естественнаго права*, съ одной стороны, тому же обоснованію закона на „общей волѣ*, и съ другой—господствующему въ Германіи
