— 145 — ирошломъ, но, въ смыслѣ комплекса идей, сведенныхъ въ систему, торжества этихъ идей въ общественномъ сознаніи и вліяніи ихъ на научную работу', историческія школа въ юриспруденціи принадлежитъ XIX в. и возникаетъ съ выходомъ въ свѣтъ брошюры, названіе которой мы сейчасъ привели. Она была написана въ 1814 г. и направлена противъ другого славнаго нѣмецкаго юриста, Тибо, профессорствовавшаго въ Гейдельбергѣ и выставившаго, въ духѣ многихъ патріотовъ своего времени, требованіе о созданіи единаго германскаго законодательства.
Нѣтъ сомнѣніи, что это требованіе,—мотивированное несообразностью господства чужого права, вызываемымъ имъ противорѣчіемъ между теоріей и практикой и важностью объединенія національнаго права какъ для политическаго единства Германіи, такъ и для народнаго благополучія,—было преждевременно. Не говоря о формальной некомпетентности тогдашняго Германскаго Союза для такого законодательства, оно противорѣчій) мелкой и себялюбивой политикѣ германскихъ государствъ, упоенныхъ успѣхомъ только-что оконченной борьбы съ Франціей и подвергавшихъ жестокому преслѣдованію все, что выступало подъ знаменемъ народнаго интереса и напоминало сблизи или издалека о побѣжденной революціи. Поэтому идеи Тибо, выраженныя въ помѣченной тѣмъ же 1814 г. брошюрѣ „Uebcr die Notlnvendigkeit eiues allgemeinen blirgerliclien Rechts fttr Deutschland“ (О необходимости одного общаго гражданскаго нрава для Германіи), и опередившія почти на столѣтіе возможность своего осуществленія, произвели въ свое время только литературную контроверзу, которая обратилась цѣликомъ въ пользу противоположнаго имъ теченія, представленнаго Савипьи. Ятотъ послѣдній былъ, какъ-будто, противъ только своевременности для Германіи общей кодификаціи, ссылаясь на неудовлетворительность такой кодификаціи въ Австріи, Пруссіи, Франціи и нри-рейпскихъ провинціяхъ. Но на дѣлѣ изъ посылокъ его ученія, изложеннаго въ названной выше брошюрѣ, слѣдовала безполезность и даже вредъ кодификаціи для всякого времени. „Каждый законодатель, говорилъ онъ, какимъ бы свободнымъ и могущественнымъ онъ себя ни чувствовалъ, стоитъ всегда подъ властью того, что существуетъ и чтб образовалось помимо него историческимъ путемъ. Онъ можетъ произвести частичныя измѣненія и улучшенія, но, въ общемъ, выразить только то, какъ онъ понимаетъ существующее помимо него право; даже вновь созданное имъ право будетъ въ ирямой зависимости отъ того или другого пониманія имъ существующаго права. Поэтому всякое общее законодательство есть въ своемъ послѣднемъ основаніи не что иное, какъ осадокъ господствующихъ во время его составленія представленій о правѣ, и, какъ въ такомъ осадкѣ, въ немъ утверждаются и фиксируются неизбѣжно всѣ заблужденія и недостатки этого времени". Отсюда и совѣтъ: вмѣсто созданія новаго права, изучать и примѣнить, но существу своему, превосходное римское право, восходя къ источникамъ классическаго періода римской юрпспру- 10
