— Да! Эти бѣдняки не могутъ долго оставаться подъ водою. Правда, англичанинъ Персеваль, въ своемъ путешествіи по Цейлону, разсказываетъ про какого-то кафра, который будто бы оставался цѣлыхъ пять минутъ подъ водою, но фактъ этотъ кажется мнѣ очень сомнителенъ. Я знаю, что нѣкоторые водолазы могутъ пробыть пятьдесятъ семь секундъ — самые ужъ искусные до восьмидесяти семи, — и у этихъ несчастныхъ искуспиковъ, когда они войдутъ въ лодку, тотчасъ же льется вода съ кровью изо рта и ушей. Я полагаю, что среднимъ числомъ работники остаются тридцать секундъ подъ водою. Въ эти тридцать секундъ они торопливо суютъ въ свою сѣтку перловки, которыя удастся имъ вырвать. Они почти никогда не доживаютъ до старости; зрѣніе у нихъ ослабѣваетъ, на глазахъ дѣлается нагноеніе, язвы, на тѣлѣ образуются раны и очень часто они умираютъ на днѣ морскомъ отъ апоплексіи.
— Да, сказалъ я, это не веселый промыселъ. И служитъ онъ только для удовлетворенія прихотей нѣкоторыхъ избранныхъ! Скажите, капитанъ, сколько раковинъ можно приблизительно выловить въ день?
— Отъ сорока до пятидесяти тысячъ. Говорятъ даже, что въ 1814 г. англійское правительство устроило такую ловлю, что въ двадцать дней добыто было семьдесятъ шесть милліоновъ раковинъ.
— Что жъ, рабочіе много получаютъ?
— Очень немного, г. профессоръ. На панамской ловлѣ они едва-едва заработываютъ одинъ долларъ въ день. Обыкновенно они получаютъ одно су съ каждой жемчужины. А сколько такихъ раковинъ попадается, въ которыхъ жемчужинъ нѣтъ!
— Одно су! Признаюсь, справедливый дѣлежъ! Знаете, капитанъ, что на свѣтѣ дѣлаются отвратительныя вещи!
Нѣсколько минутъ мы молчали; потомъ капитанъ сказалъ:
— И такъ это рѣшено, г. профессоръ: вы съ вашими товарищами посѣтите Малаарскую мель, и если туда уже прибылъ какой нибудь нетерпѣливый искатель перловъ, мы увидимъ, какъ онъ будетъ ихъ добывать.
— Рѣшено, капитанъ.
— Кстати, г. Аронаксъ: вы акулъ не боитесь?
— Акулъ? вскрикнулъ я.
