И напрасно дядя-адмиралъ, и самъ втайнѣ нѣсколько разстроенный, старался подбодрить эту маленькую кучку, окружавшую Володю, своими шутками и замѣчаніями. Онѣ теперь не производили впечатлѣнія, да и всѣ чувствовали ихъ неестественность.
А кругомъ, какь нарочно, было такъ мрачно и сѣро въ этотъ осенній день. Солнце спряталось за тучи. Надвигалась тихо пасмурность. Море, холодно-спокойное и безстрастное, чуть-чуть рябило, затихшее въ штилѣ. Въ воздухѣ стояла пронизывающая сырость.
Всѣ примолкли и какъ-то притихли, полные невеселыхъ думъ.
Въ головѣ у матери носились мрачныя мысли объ опасностяхъ, которымъ будетъ подвергаться Володя... А вѣдь эти опасности такъ часты и иногда непредотвратимы.
Мало ли бываетъ крушеній судовъ?.. Мало ли гибнетъморяковъ... Еще недавно...
И ей, какъ нарочно, припомнилась ужасная гибель корабля «Лефортъ», бывшая три года тому назадъ и взволновавшая всѣхъ моряковъ... Въ пять минуть, на глазахъ у эскадры, перевернулся корабль— и 1000 человѣкъ нашли могилу въ Финскомъ заливѣ, у Гогланда. И ни одна душа не спаслась...
При этомъ воспоминаніи невольная дрожь охватываетъ бѣдную женщину. Она тревожно смотритъ на сына и спрашиваетъ, стараясь придать своему вопросу равнодушный тонъ:
— А вашъ корветъ хорошее судно, Володя?
— Говорятъ, отличное, мама. Недавно выстроено.
Мать ищетъ взглядомъ подтвержденія словъ сына адмираломъ.
— Превосходнѣйшее судно, Марья Петровна! подтверждаетъ и адмиралъ.
— А его не можетъ перевернуть?
Въ отвѣтъ адмиралъ смѣется.
