Володя — съ первыхъ же дней пріѣзда въ Кохинхину одѣвшійся на французскій манеръ, т. -е. имѣвшій на головѣ вмѣсто фуражки анамскую шляпу и на бедрахъ широкій красный поясъ, въ бѣломъ кителѣ и бѣлыхъ штанахъ, засунутыхъ въ высокіе сапоги— отличался по костюму отъ другихъ представителей сборнаго и довольно пестраго воинства, бывшаго на корветѣ. Кромѣ французскихъ солдатъ, одѣтыхъ въ темносинія куртки и бѣлые широкіе, стянутые у ногъ штаны и въ анамскихъ шляпахъ на головахъ, тутъ были темнокожіе тагалы въ пестрыхъ, свѣтло-синихъ рубахахъ и такихъ же штанахъ, съ нѣсколько выкаченными глазами и толстыми губами, добродушные на видъ люди, молчаливо покуривавшіе сигары и съ недоумѣніемъ поглядывающіе на берега чужой страны, куда ихъ неизвѣстно почему перевезли вдругъ съ родного острова и теперь везутъ для усмиренія такихъ же туземцевъ, какъ и они сами. Были тутъ и нанятые воины-китайцы. Изъ своихъ широкихъ національныхъ балахоновъ попавшіе въ форменный костюмъ, придуманный для нихъ французами— темносинюю рубаху съ красною петличкой, со спрятанными косами, они представляли собой довольно жалкій видъ: амуниція на нихъ сидѣла какъ-то неуклюже, а ружья и пики, которыми они были вооружены, казалось, составляли для нихъ не особенно пріятную обузу.
У всѣхъ этихъ цвѣтныхъ войскъ офицеры были, конечно, европейцы. Полуротою китайцевъ командовалъ французскій поручикъ, а при тагалахъ были испанскіе офицеры. Испанцы рѣзко отличались отъ веселыхъ и крикливыхъ французовъ своею чопорною и важною флегмой. Высокіе, худощавые, съ смугло-желтыми красивыми лицами, они, повидимому, не особенно дружили съ союзниками и держались особнякомъ. Командиръ тагаловъ и начальникъ отряда, полковникъ de Palanca, необыкновенно изящный, худощавый, маленькаго роста человѣкъ, щегольски одѣтый въ свою яркую военную форму, отличался, напротивъ, любезностью и сооб-
