титъ солнце, заливая блескомъ и городъ, и бухту, и островки, и окружающія бухту возвышенности...
— Прелесть! невольно шепталъ Володя. Глядя на большой городъ, на лѣсъ мачтъ въ гавани, на оживленіе рейда, на всю эту кипучую дѣятельность, онъ не вѣрилъ своимъ глазамъ, не вѣрилъ, что вся эта жизнь создалась со сказочною быстротой. И онъ невольно вспомнилъ разсказы капитана-шведа, припоминалъ то, что читалъ о Калифорніи, и ему казалось невѣроятнымъ, что всего лишь пятнадцать лѣтъ тому назадъ мѣста эти были пустынны и безлюдны; тишина ихъ нарушалась только крикомъ бѣлоснѣжныхъ чаекъ, носившихся, какъ и теперь, надъ заливомъ, да развѣ выстрѣлами какихъ-нибудь смѣлыхъ охотниковъ-мексиканцевъ, зобредшихъ въ эти мѣста.
— Изъ бухты вонъ, отдай якорь! раздалась команда.
Корветъ стоялъ недалеко отъ города.
Не прошло и пяти минутъ, какъ ужъ на корветъ явились разные комиссіонеры, поставщики, портные, китайцы-прачки и весь столъ каютъ-компаніи былъ заваленъ. объявленіями всевозможныхъ магазиновъ. Не замедлили явиться и репортеры калифорнійскихъ газетъ за свѣдѣніями. Они осматривали корветъ во всѣхъ подробностяхъ, разспрашивали о Россіи, записали всѣ фамиліи офицеровъ и, выпивъ по бокалу шампанскаго, уѣхали.
На другое утро любезные американцы прислали всѣмъ. именные билеты на право свободнаго входа во всѣ клубы, библіотеки, музеи и т. д., а репортеры прислали номера газетъ, въ которыхъ были напечатаны подробные отчеты о корветѣ съ болѣе или менѣе правдоподобными свѣдѣніями о Россіи и съ перевранными фамиліями офицеровъ. Вообще по случаю сочувственнаго отношенія Россіи къ сѣверянамъ калифорнійцы встрѣтили русскихъ моряковъ очень тепло. Приглашенія такъ и сыпались со всѣхъ сторонъ, и русскіе моряки были вездѣ желанными гостями.
Это однакоже не помѣшало появиться дня черезъ два
