случалось? Не-при-лич-но… A я въ лицо вамъ брошу грубую свою, да шутовскую правду: Позоръ вамъ всѣмъ, обманывавшимъ съ нею вмѣстѣ столь благороднаго, прекраснаго монарха и за его спиною безпрестанно оргіи справлявшимъ, смѣясь надъ тѣмъ, что онъ такъ къ вамъ довѣрчивъ; позоръ вамъ, на которыхъ ласкъ и милостей несмѣтный лился дождь за то, что гордости, тщеславію, разврату и лицемѣрію вы необудзанную волю дали! Позоръ вамъ всѣмъ!
Всѣ. Прочь эту гадину!
Богдаръ. Да, правду шутъ сказалъ. Я повторяю ее стократно, и счастлввъ я и гордъ, что въ сонмѣ прихвостней придворныхъ печальной памяти царицы я не бывалъ и потому теперь я тоже оставлю за собой отъ вашихъ козней злобныхъ и коварныхъ свободный голосъ.
Шутъ. И вамъ еще скажу Христовыми словами: вы отъ него спѣшите отрекаться, пока еще пѣтухъ не пѣлъ, a чуть только сюда ногой онъ ступитъ, какъ псы, его вы станете лизать подметки.
Всѣ. Прочь гадина, прочь жало скверное змѣи!
Шутъ. Зачѣмъ, достойные вельможи, вы гнѣвомъ такъ пылаете? Неправда развѣ, будто души вы свои грязнили и грязните? Но вы меня не бойтесъ; я вашихъ словъ вѣдь королю и господину моему разсказывать не стану, чтобъ сердца благороднаго его не ранить. (принимаетъ вдругъ шутовскую мину.) Погодите чуточку, я васъ еще сумѣю позабавить тоже. (Подпрыгивая, убѣгаетъ вглубь сцены.)
Канцлеръ. Теперь же, рыцари, и вы — достойные вельможи, прошу васъ: обсудите все дѣло. Пристало ль намъ, которые донынѣ на этотъ тронъ принцессъ сосѣднихъ государствъ взводили, пристало ль намъ — признать теперь своею королевой… дочь гусляра-волшебника, дѣвченку, которая, всѣ знаютъ, выросла въ лѣсу дремучемъ y своего отца, какъ дикая береза; которой, кромѣ гуслей и фокусовъ волшебныхъ, отецъ приданаго другого дать не можетъ?
Всѣ (хохочутъ.) Ха, ха, ха!.. Чудесное приданое, достойное державнаго владыки!
