емъ избраніи. Сознаніе есть сознаніе: иного предиката, то есть, иного высшаго понятія приписать ему невозможно. Равнымъ образомъ, сознаніе есть истина, ясная сама по себѣ: это очевидно и безъ доказательствъ. Всѣ методы воспитанія, всѣ науки, цѣлая жизнь клонятся къ тому, чтобы извѣстные предметы ввесть въ область сознанія: но для проясненія самаго сознанія нѣтъ и не нужно никакихъ способовъ; потому что ясность — существо его. Можно, правда, сознавать предметъ темно: но въ такомъ случаѣ должно разумѣть не темноту самаго сознанія, а сознаніе темноты извѣстнаго предмета; по этому само въ себѣ оно всегда ясно. Нѣчто подобное надобно сказать и о его всеобщности. Впрочемъ, почитая сознаніе всеобщимъ, мы хотимъ выразить не то, что оно есть у всѣхъ людей, — это разумѣется само собою, — но что у всѣхъ людей оно — одно и тоже. Каждый сознаетъ, одинъ то, другой другое; но всѣ сознаютъ одинакимъ образомъ: сознаніемъ, поколику оно разсматривается, какъ сила субъекта и условіе субъективно-человѣческой дѣятельиости, люди не разнятся между собою. Оно можетъ имѣть большій или меньшій объемъ, такое или другое содержаніе: но во всякомъ объемѣ — тоже сознаніе, всякое содержаніе его иепрѣменно сознается. Такое понятіе о всеобщности сознанія конечно не можетъ не быть предметомъ споровъ и недоумѣній; потому что люди привыкли понимать сознаніе конкретно. Послѣ мы увидимъ, что точно такъ и должно
