отношение к изображаемому сюжету мы в праве пред‘являть к великим мастерам, к крупным художественным созданиям. А ведь не все памятники искусства — шедевры, не все создатели их — первоклассные художники. Древние греки более трезво, чем то делаем иногда мы, смотрели на художественную деятельность: в их глазах художники не обязательно должны были открывать неизвестные, новые пути; они были βάναυσοι, деятельными работниками, стремившимися к созданию хороших произведений по правилам унаследованной художественной техники, к возможному усовершенствованию ее. Такими βάναυσοι, в греческом смысле, является большинство художников, или вообще лиц, занимающихся художественным творчеством, во все времена и у всех народов, и подходить к оценке произведений этого большинства, особенно в деле истолкования сюжета, с нашими чувствами, с нашими стремлениями значило бы пытаться разрешать те вопросы, которыми сами „творцы“, быть может, и не задавались в их скромной, часто вызванной необходимостью, обусловленной рядом чисто формальных условий работе. К тому же, всякое стремление истолковать все без исключения изображенное на памятниках неизбежно ведет, по крайней мере, в некоторых случаях к методу символического или аллегорического истолкования, игравшего в археологии, как мы видели, роль в свое время, но теперь сданного в архив, после того как возобладал метод стилистического анализа на исторической основе.
При истолковании всякого сюжета, изображенного на памятнике, неизбежно, конечно, может возникнуть вопрос о тех источниках, или том источнике, откуда сюжет этот взят. Вопрос этот — вопрос сложный, и ответ на него не всегда удается дать. Во всяком случае, ответ этот будет различным в отношении как отдельных сюжетов, так п отдельных памятников. Обыкновенно ищут этого ответа в литературных источниках, повествующих о том же сюжете, который на памятнике изображен. Здесь задача археолога, истолковывающего памятник, соприкасается с работою филолога, или историка, занимающегося критикою и оценкою подлежащих его ведению источников. Было бы недостаточно, если бы археолог, найдя в литературной традиции изложение того сюжета, который воспроизведен на изучаемом памятнике, ограничивался лишь констатированием этого факта. На его обязанности лежит не только тщательно разобрать взаимоотношение между литературною традициею и тем воспроизведением ее, какое она нашла на памятнике, но и критически оценить литературную традицию по существу, главным образом, в отношении тех основных источников, на которых она, в свою очередь, покоится. При этом нет нужды, во чтобы то ни стало, искать для всякого сюжета источника непременно в литературной
