Когда мужчина всталъ отъ роковой постели,
Онъ отрываетъ вдругъ себя отъ чаръ ночныхъ,
Дневныя яркости на немъ отяготѣли,
И онъ бѣжитъ въ огнѣ — лучей дневныхъ.
Какъ пахарь, бросилъ онъ зиждительное сѣмя,
Онъ снова жаждетъ дня, чтобъ снова изнемочь —
Ее жъ изъ рукъ своихъ освобождаетъ Время,
На много мѣсяцевъ владѣетъ ею Ночь!
Ночь — Тайна — Мракъ — Невѣдомое — Чудо,
Намъ непонятное, что приняла она…
Была любовь и мигъ, иль только трепетъ блуда, —
И вновь вселенная въ душѣ воплощена!
Ребекка! Лія! мать! съ любовью или злобой
Сокрытый плодъ нося, ты служишь какъ раба,
Но трудъ отвѣтственный дала тебѣ судьба:
Ты охраняешь міръ таинственной утробой.
Въ ней сберегаешь ты прошедшіе вѣка,
Которые преемственностью живы,
Лелѣешь юности красивые порывы
И мудрое молчанье старика.
Пространство, время, мысль — вмѣщаешь дважды ты,
Вмѣщаешь и даешь имъ новое теченье
Ты, женщина, цѣной дѣторожденья
Удерживаешь насъ у грани темноты!
Неси, о, мать, свой плодъ! внемли глубокой дрожи,
Таи дитя, оберегай, питай,
И послѣ, въ срочный часъ, припавъ на ложе,
Яви землѣ опять воскресшій май!
Свершилось. Сонъ недавній явенъ,
Мигъ вожделѣнья воплощенъ:
Съ тобой твой сынъ предъ Богомъ равенъ,
Какъ ты сама — безсмертенъ онъ!
Что было свято, что преступно,
Что соблазняло мысль твою,
Ему открыто и доступно,
И онъ какъ первенецъ въ раю.
Когда мужчина встал от роковой постели,
Он отрывает вдруг себя от чар ночных,
Дневные яркости на нем отяготели,
И он бежит в огне — лучей дневных.
Как пахарь, бросил он зиждительное семя,
Он снова жаждет дня, чтоб снова изнемочь —
Ее ж из рук своих освобождает Время,
На много месяцев владеет ею Ночь!
Ночь — Тайна — Мрак — Неведомое — Чудо,
Нам непонятное, что приняла она…
Была любовь и миг, иль только трепет блуда, —
И вновь вселенная в душе воплощена!
Ребекка! Лия! мать! с любовью или злобой
Сокрытый плод нося, ты служишь как раба,
Но труд ответственный дала тебе судьба:
Ты охраняешь мир таинственной утробой.
В ней сберегаешь ты прошедшие века,
Которые преемственностью живы,
Лелеешь юности красивые порывы
И мудрое молчанье старика.
Пространство, время, мысль — вмещаешь дважды ты,
Вмещаешь и даешь им новое теченье
Ты, женщина, ценой деторожденья
Удерживаешь нас у грани темноты!
Неси, о, мать, свой плод! внемли глубокой дрожи,
Таи дитя, оберегай, питай,
И после, в срочный час, припав на ложе,
Яви земле опять воскресший май!
Свершилось. Сон недавний явен,
Миг вожделенья воплощен:
С тобой твой сын пред Богом равен,
Как ты сама — бессмертен он!
Что было свято, что преступно,
Что соблазняло мысль твою,
Ему открыто и доступно,
И он как первенец в раю.
