Эта страница была вычитана
И на разсвѣтѣ — какъ, не знаю самъ, —
Пришелъ я вновь къ покинутой дорогѣ.
Усталый на землю упалъ я тамъ.
И вотъ я жду въ томленьи и въ тревогѣ
(А солнце жжетъ съ лазури огневой),
Сойдетъ ли ночь, мелькнетъ ли обликъ строгій…
Приди! Зови! Бери меня! Я — твой!
Петербургъ, 1902.
Тот же текст в современной орфографии
И на рассвете — как, не знаю сам, —
Пришел я вновь к покинутой дороге.
Усталый на землю упал я там.
И вот я жду в томленьи и в тревоге
(А солнце жжет с лазури огневой),
Сойдет ли ночь, мелькнет ли облик строгий…
Приди! Зови! Бери меня! Я — твой!
Петербург, 1902.
