Кто близокъ былъ къ смерти и видѣлъ ее,
Тотъ знаетъ, что жизнь глубока и прекрасна.
О, люди, я вслушался въ сердце свое, И знаю, что ваше—несчастно!
25 Да, если бы только могли вы понять…
Но вотъ предо мною захлопнулись двери,
И въ клѣточкахъ гномы застыли опять, Лепечутъ: «Мы люди, не звѣри».
Я проклялъ васъ, люди. Живите впотьмахъ. 30 Тоскуйте въ размѣренной чинной боязни.
Блѣднѣйте въ мучительныхъ вашихъ домахъ. Вы къ казни идете отъ казни!
|
Тот же текст в современной орфографии
Кто близок был к смерти и видел её,
Тот знает, что жизнь глубока и прекрасна.
О, люди, я вслушался в сердце своё, И знаю, что ваше — несчастно!
25 Да, если бы только могли вы понять…
Но вот предо мною захлопнулись двери,
И в клеточках гномы застыли опять, Лепечут: «Мы люди, не звери».
Я проклял вас, люди. Живите впотьмах. 30 Тоскуйте в размеренной чинной боязни.
Бледнейте в мучительных ваших домах. Вы к казни идёте от казни!
|