Иванъ бросилъ, и поднялись горы каменныя, крутыя, заслонили Ивана стѣною.
Долго ли, скоро ли, Иванъ пріѣхалъ въ другое царство, въ широкіе луга, коня пустилъ на траву и молвилъ: слушай, мой конь, вѣрный конь, прибѣги по первому свисту; а самъ пошелъ въ садъ.
Тамъ за серебряной рѣшеткой росла заповѣдная яблонь съ румяными яблочками наливными, сквозными; прельстился Иванъ, и сорвалъ что ни лучшее яблочко.
Но къ яблонкѣ той молодой были проведены золотыя струны, и зазвенѣло по всему саду; набѣжала стража, схватили Ивана, къ царю привели.
Иван бросил и поднялись горы каменные, крутые, заслонили Ивана стеною.
Долго ли, скоро ли, Иван приехал в другое царство, в широкие луга, коня пустил на траву и молвил: «Слушай, мой конь, верный конь, прибеги по первому свисту», — а сам пошёл в сад.
Там за серебряной решёткой росла заповедная яблонь с румяными яблочками наливными, сквозными; прельстился Иван и сорвал что ни лучшее яблочко.
Но к яблонке той молодой были проведены золотые струны, и зазвенело по всему саду; набежала стража, схватили Ивана, к царю привели.
