ствованіи по мѣстамъ, которыя были ему совсѣмъ незнакомы. Въ болѣзненномъ любопытствѣ, придумывая тысячу различныхъ возможностей, провелъ Николай цѣлый день до самаго поздняго вечера, когда наконецъ Сквирсъ воротился домой одинъ, безъ всякаго успѣха.
— Ничего не узналъ! вскричалъ онъ, входя въ общую спальню: но смотрите, Никльби! если и мистрисъ Сквирсъ воротится также съ пустыми руками, я вымещу это кое-на-комъ!
На другой день, Николай еще не вставалъ съ постели, какъ подъ окнами раздался стукъ подъѣхавшей телѣжки и рѣзкій голосъ мистрисъ Сквирсъ, которая кричала, чтобы къ ней выслали мужа. Николай вскочилъ, подбѣжалъ къ окну, и первый предметъ, встрѣтившійся глазамъ его, былъ несчастный Смайкъ, привязанный за ноги къ телѣжкѣ, измученный, блѣдный, забрызганный кровью, грязью, дождемъ.
— Поди сюда, сказала весело миссъ Сквирсъ: распутай эти веревки. Мы нарочно привязали голубчика, чтобъ ему было покойнѣе.
Посмѣявшись этой любезной шуткѣ, дружная чета принялась вмѣстѣ распутывать толстый канатъ, и черезъ нѣсколько минуть Смайкъ, болѣе мертвый чѣмъ живой, былъ торжественно отнесенъ въ подвалъ, чтобы лежать тамъ до-тѣхъ-поръ, пока господину Сквирсу не будетъ угодно произвести надъ нимъ должнаго наказанія при всѣхъ воспитанникахъ училища.
Можетъ-быть страннымъ покажется, что Сквирсы подняли такую тревогу чтобы поймать калеку, котораго сами они неутомимо преслѣдовали ненавистью. Но дѣло въ томъ, что Смайкъ замѣнялъ имъ нѣсколько слугъ, которымъ надо было платить жалованье; а сверхъ-того строгое наказаніе бѣглеца могло служить полезнымъ примѣромъ и для другихъ учениковъ, которые, до недостатку удовольствій въ дотбойсской шко-
