Катѣ и съ любопытствомъ уставили на нее глаза. Мадамъ Манталини позвала свою подмастерью. На этотъ зовъ явилась женщина лѣтъ сорока, небольшаго росту, затянутая въ узкій корсетъ, въ коротенькомъ платьѣ, въ причудливомъ чепчикѣ, съ пышными оборками на плечахъ и груди, и съ руками заложенными въ карманы передника.
— Миссъ Негъ, сказала ей мадамъ Манталини: вотъ дѣвушка, про которую я вамъ говорила. Надѣюсь, она вамъ понравится: ея наружность и образованность.....
— Позвольте, сударыня, перебила миссъ Неггъ, окинувъ Катю испытующимъ взглядомъ и подаривъ благосклонной улыбкой: я совершенно увѣрена, что миссъ Никльби оправдаетъ наши надежды, хотя ея нога,—въ этомъ миссъ Никльби и сама созна́ется,—не такъ мала и стройна, какъ моя. Впрочемъ, маленькая ножка—фамильное достоинство въ нашемъ семействѣ: мой отецъ, мать, братья и сестры.... все имѣли чрезвычайно маленькія ноги...... вы знаете?....
— Знаю, миссъ Негъ: вы мнѣ нѣсколько разъ говорили.
Отдавъ нужныя приказанія, мадамъ Манталини вышла, и Катя поступила въ полное распоряженіе маленькой ножки.
— Не правда ли, что мадамъ Манталини премилая женщина? спросила эта особа.
— Я ее мало знаю, сударыня, отвѣчала Катя: я видѣла ее только два раза.
— А видѣли ли вы ея мужа? Не правда ли, что онъ премилый мужчина?
— Не знаю; онъ мнѣ не нравится, сударыня.
— Можно ли это? Какой у васъ дурной вкусъ! Черныя бакенбарды, усы, бѣлые зубы , прекрасная талія......Вы меня удивляете.
Катя не хотѣла спорить, и поле осталось за миссъ Негъ. Побѣдительница дала ей работу, но,—увы!—
