Всю ихъ жгучую тоску,
Слезъ текучую рѣку,
За одинъ возьмите счетъ
Всѣ тоски у всѣхъ сиротъ,
Всѣ ихъ вбросьте вы въ нее,
Сердце кто томитъ мое,
Въ ней зажгитесь вдвое, втрое,
Распалите ретивое,
Кровь горячую пьяня,
Чтобъ возжаждала меня,
Чтобъ отъ этой жгучей жажды
Разгорѣлась не однажды,
Чтобы ей неможно быть
Безъ меня ни ѣсть, ни пить,
Чтобъ скучала, замѣчала,
Что дышать ей стало мало,
Какъ горящимъ въ часъ бѣды,
Или рыбѣ безъ воды,
Чтобы бѣгала, искала,
Страха Божія не знала,
Не боялась ничего,
Не стыдилась никого,
И въ уста бы цѣловала,
И руками обнимала,
И какъ вьется хмѣль средь дня,
Такъ вилась бы вкругъ меня.[1]
|
Малайскій заклинатель, въ ликѣ своемъ такъ побѣдно описанный въ „Пѣсни Торжествующей Любви”, еще сгущаетъ чары заклинанья,
- ↑ Заговор семи Ветров — стихотворение К. Д. Бальмонта. (прим. редактора Викитеки)
Тот же текст в современной орфографии
Всю их жгучую тоску,
Слез текучую реку,
За один возьмите счет
Все тоски у всех сирот,
Все их вбросьте вы в нее,
Сердце кто томит мое,
В ней зажгитесь вдвое, втрое,
Распалите ретивое,
Кровь горячую пьяня,
Чтоб возжаждала меня,
Чтоб от этой жгучей жажды
Разгорелась не однажды,
Чтобы ей неможно быть
Без меня ни есть, ни пить,
Чтоб скучала, замечала,
Что дышать ей стало мало,
Как горящим в час беды,
Или рыбе без воды,
Чтобы бегала, искала,
Страха Божия не знала,
Не боялась ничего,
Не стыдилась никого,
И в уста бы целовала,
И руками обнимала,
И как вьется хмель средь дня,
Так вилась бы вкруг меня.[1]
|
Малайский заклинатель, в лике своем так победно описанный в «Песни Торжествующей Любви», еще сгущает чары заклинанья,
- ↑ Заговор семи Ветров — стихотворение К. Д. Бальмонта. (прим. редактора Викитеки)
