Страница:Бальмонт. Морское свечение. 1910.pdf/99

Эта страница была вычитана


ПЬЯНОСТЬ СОЛНЦА.
[Бретань].

МНѢ впервые настойчиво снилась Бретань въ тѣ дни, когда слагалась первая моя книга, полная оргійнаго торжества, «Горящія Зданія». Я былъ тогда въ пѣвучей увлеченности Испанцами, которая, нѣсколько видоизмѣнившись, такъ ужь и останется со мною на всю жизнь. Скрытыя поэтическія силы достигли во мнѣ тогда какихъ то смѣлыхъ и четкихъ возможностей. Я ощущалъ ихъ, но онѣ еще все не выявлялись воочію, и я былъ похожъ на человѣка, который встрѣтилъ въ лѣсу причудницу-фею, она завязала ему глаза, насыпала полныя руки драгоцѣнностей и велѣла такъ идти, прямо, все прямо, до извѣстнаго времени не срывая повязки,—и вотъ онъ идетъ, богатый, но слѣпой, слѣпой, но счастливый сознаніемъ, что вотъ-вотъ глаза его сдѣлаются вольными, и онъ увидитъ, какія-же сокровища онъ несетъ. Жемчуга? Халцедоны? Топазы? Или агаты, съ тѣневыми сіяніями? Или алмазы, что рѣжутъ и хохочутъ, впивши въ себя разбитую ими радугу? Морская тамъ бирюза? Лунный камень душъ лунатическихъ? Или весенній изумрудъ, говорящій о радости луговъ? Или рубинъ, что точитъ алый ядъ?

Когда я раскрылъ свои глаза, въ рукахъ моихъ оказа-

Тот же текст в современной орфографии
ПЬЯНОСТЬ СОЛНЦА
[Бретань]

МНЕ впервые настойчиво снилась Бретань в те дни, когда слагалась первая моя книга, полная оргийного торжества, «Горящие Здания». Я был тогда в певучей увлеченности Испанцами, которая, несколько видоизменившись, так уж и останется со мною на всю жизнь. Скрытые поэтические силы достигли во мне тогда каких то смелых и четких возможностей. Я ощущал их, но они еще всё не выявлялись воочию, и я был похож на человека, который встретил в лесу причудницу-фею, она завязала ему глаза, насыпала полные руки драгоценностей и велела так идти, прямо, всё прямо, до известного времени не срывая повязки, — и вот он идет, богатый, но слепой, слепой, но счастливый сознанием, что вот-вот глаза его сделаются вольными, и он увидит, какие же сокровища он несет. Жемчуга? Халцедоны? Топазы? Или агаты, с теневыми сияниями? Или алмазы, что режут и хохочут, впивши в себя разбитую ими радугу? Морская там бирюза? Лунный камень душ лунатических? Или весенний изумруд, говорящий о радости лугов? Или рубин, что точит алый яд?

Когда я раскрыл свои глаза, в руках моих оказа-