И если бъ я видѣлъ,—пойду необманно, чтобъ только, до края дойти.
И если бы могъ вопрошать,—не спросилъ бы другихъ о послѣднемъ пути.
5 Я буду ли вѣчно глядѣть на повторность—всего—въ кругозданныхъ зрачкахъ?
Я буду ли вѣчно вникать въ неземное—въ земныхъ и людскихъ голосахъ?
Иду, и ужь ноги скользятъ,—и секунды звенятъ о черту острія.
Какъ радостно быть безъ конца одинокимъ, и вѣдать, что Вѣчность—моя.
И если б я видел, — пойду необманно, чтоб только, до края дойти.
И если бы мог вопрошать, — не спросил бы других о последнем пути.
5 Я буду ли вечно глядеть на повторность — всего — в кругозданных зрачках?
Я буду ли вечно вникать в неземное — в земных и людских голосах?
Иду, и уж ноги скользят, — и секунды звенят о черту острия.
Как радостно быть без конца одиноким, и ведать, что Вечность — моя.
Качаются, качаются
Колосья пожелтѣлые.
Встрѣчаются, вѣнчаются
Въ мечты минутно-смѣлыя.
5 Цѣлуются, цѣлуются
Воздушностью касанія.
Въ мгновеніи милуются
Предсмертныя лобзанія.
Качаются, качаются
Колосья пожелтелые.
Встречаются, венчаются
В мечты минутно смелые.
5 Целуются, целуются
Воздушностью касания.
В мгновении милуются
Предсмертные лобзания.
Шумѣли и шушукались
Сосны шуршащей сучья.
А рыбы убаюкались,
Уснула жадность щучья,
5 Наѣвшися плотицъ,
Среди рѣчныхъ станицъ.
Настали дни осенніе,
Въ лугахъ одни отавы[1],
Все плѣннѣе и плѣннѣе
10 Объѣденныя травы.
Воздушный клинъ вдали,—
Исчезли журавли.
И воютъ оголтѣлые,
Въ ночи, сычи и совы.
15 И заморозки бѣлые
Плетутъ полямъ покровы.
И въ небѣ желтый серпъ
Свелъ въ цѣльность весь ущербъ.
Шумели и шушукались
Сосны шуршащей сучья.
А рыбы убаюкались,
Уснула жадность щучья,
5 Наевшися плотиц,
Среди речных станиц.
Настали дни осенние,
В лугах одни отавы[1],
Всё пленнее и пленнее
10 Объеденные травы.
Воздушный клин вдали, —
Исчезли журавли.
И воют оголтелые,
В ночи, сычи и совы.
15 И заморозки белые
Плетут полям покровы.
И в небе жёлтый серп
Свёл в цельность весь ущерб.
Вѣтры зиму строятъ на высотахъ.
Въ блѣдномъ, въ серебристомъ, въ позолотахъ.
Много разсыпаютъ бѣлыхъ розъ.
Звонкій укрѣпляется морозъ.
5 Горы увѣнчали въ снѣговое.
Бѣлымъ озарили голубое.
Скованность скрѣпили какъ законъ.
Бѣлой смерти дали вышній тронъ.
Ветры зиму строят на высотах.
В бледном, в серебристом, в позолотах.
Много рассыпают белых роз.
Звонкий укрепляется мороз.
5 Горы увенчали в снеговое.
Белым озарили голубое.
Скованность скрепили как закон.
Белой смерти дали вышний трон.
Что сѣвернымъ мы называемъ сіяньемъ,
Есть не сіянье,—игранье лучей.
Владѣетъ великимъ оно разстояньемъ,
Рожденье различнымъ даетъ чарованьямъ,
Что северным мы называем сияньем,
Есть не сиянье, — игранье лучей.
Владеет великим оно расстояньем,
Рожденье различным даёт чарованьям,
