Надъ Небомъ и Землей, надъ жизнью душъ и травъ,
И мы зовемъ дождемъ твой праздникъ сладострастья,
И слушаемъ твой громъ, первичность вновь узнавъ.
А къ ночи свѣтъ зарницъ лазуритъ наше счастье.
Над Небом и Землёй, над жизнью душ и трав,
И мы зовём дождём твой праздник сладострастья,
И слушаем твой гром, первичность вновь узнав.
А к ночи свет зарниц лазурит наше счастье.
Молило тучу облачко: Грозой меня одѣнь.
Отъ облака до облака легла густая тѣнь.
И облачко пушистое съ могучею слилось.
Возникла въ поцѣлуѣ ихъ мгновенность разныхъ розъ.
5 И бѣлыя, и красныя, и черныя, весь кустъ,
Разросся и раскинулся, весь полный жадныхъ устъ.
Внезапно пронизался онъ изломчивымъ огнемъ,
Внезапно разрумянился игрою молній громъ.
И облачко, прилипшее къ той тучѣ грозовой,
10 Ниспало каплей свѣтлою, восторгъ узнавши свой.
Молило тучу облачко: Грозой меня одень.
От облака до облака легла густая тень.
И облачко пушистое с могучею слилось.
Возникла в поцелуе их мгновенность разных роз.
5 И белые, и красные, и чёрные, весь куст,
Разросся и раскинулся, весь полный жадных уст.
Внезапно пронизался он изломчивым огнём,
Внезапно разрумянился игрою молний гром.
И облачко, прилипшее к той туче грозовой,
10 Ниспало каплей светлою, восторг узнавши свой.
Ржали громы по лазури,
Разоржались кони бурь,
И дождавшись громкой бури,
Разрумянили лазурь.
5 Громы, рдѣя, разрывали
Крѣпость мраковъ, черный кругъ,
Въ радость радуги играли,
Воздвигали рдяность дугъ.
Завершивъ свой подвигъ трудный,
10 Ливень струй освободивъ,
Міръ растеній изумрудный
Весь прикрыли мглою гривъ.
И промчались въ небѣ взрытомъ,
Арку радуги дожгли,
15 И ушли, гремя копытомъ.
Чу, послѣдній громъ вдали.
Ржали громы по лазури,
Разоржались кони бурь,
И дождавшись громкой бури,
Разрумянили лазурь.
5 Громы, рдея, разрывали
Крепость мраков, чёрный круг,
В радость радуги играли,
Воздвигали рдяность дуг.
Завершив свой подвиг трудный,
10 Ливень струй освободив,
Мир растений изумрудный
Весь прикрыли мглою грив.
И промчались в небе взрытом,
Арку радуги дожгли,
15 И ушли, гремя копытом.
Чу, последний гром вдали.
Гроза ушла. Окованъ громъ.
Далекій голосъ чуть грозитъ.
И межь разъятыхъ тучъ сквозитъ
Луна холоднымъ серебромъ.
5 Голубоватымъ серебромъ
Внутри замлѣли облака,
И тутъ разрывъ, и тамъ изломъ.
И вотъ ихъ бѣлая рѣка,
Не по земному широка,
10 И вспѣнена не по земному,
Сплетаетъ длинный саванъ грому,
Который умеръ на три дня,
Въ гробу лазоревомъ безгласенъ,
Но снова, яростно-прекрасенъ,
15 Возстанетъ въ змѣйностяхъ огня.
Гроза ушла. Окован гром.
Далёкий голос чуть грозит.
И меж разъятых туч сквозит
Луна холодным серебром.
5 Голубоватым серебром
Внутри замлели облака,
И тут разрыв, и там излом.
И вот их белая река,
Не по земному широка,
10 И вспенена не по земному,
Сплетает длинный саван грому,
Который умер на три дня,
В гробу лазоревом безгласен,
Но снова, яростно прекрасен,
15 Восстанет в змейностях огня.
Я былъ въ таинственныхъ чертогахъ
Зачарованія собой,
Молчитъ тамъ стража на порогахъ,
И говоритъ полночный бой.
Я был в таинственных чертогах
Зачарования собой,
Молчит там стража на порогах,
И говорит полночный бой.
