Появляется герцогъ Московіи, Астольфо, и Сехисмундо его оскорбляетъ. Появляется инфанта Эстрелья, и онъ тотчасъ же въ нее влюбленъ. Возникаетъ сцена вражды, такъ какъ Эстрелья невѣста Астольфо,—и слуга, осмѣлившійся впутаться въ эту сцену, немедленно испытавъ на себѣ темпераментъ Сехисмундо, полетѣлъ въ воду черезъ балконъ. Все это такъ быстро, быстро, и все это такъ естественно. Когда вслѣдъ за этимъ появляется Басиліо, между нимъ и Сехисмундо возникаетъ достопримѣчательный разговоръ. Это діалогъ между Царемъ и Принцемъ, между Отцомъ и Сыномъ, между Властителемъ Небесъ и Земножителемъ, между Первоосновой Міра и Человѣческой Личностью.
Басиліо.
Мнѣ больно, принцъ, что въ часъ, когда я
Былъ такъ тебя увидѣть радъ,
Когда я думалъ, что усильемъ
Вліянье звѣздъ ты побѣдилъ,
Мнѣ больно, принцъ, что въ первый часъ твой
Ты преступленье совершилъ.
Ты въ гнѣвѣ совершилъ убійство.
Такъ какъ же мнѣ тебя обнять?
. . . . . . . . . . . .
Я ухожу.
Сехисмундо.
Я безъ объятій
Отлично обойтись могу,
Какъ обходился до сегодня.
Ты, какъ жестокому врагу,
Являлъ мнѣ гнѣвъ неумолимый…
. . . . . . . . . . . . . . .
И, какъ чудовище, терзалъ,
И умертвить меня старался:
Такъ что-жь мнѣ въ томъ, что̀ ты сказалъ?
Что̀ въ томъ, что ты обнять не хочешь?
Я человѣкомъ быть хочу,
А ты стоишь мнѣ на дорогѣ.
. . . . . . . . . . . .
Благодарить тебя? За что?
Тиранъ моей свободной воли,
Разъ ты старикъ, и одряхлѣлъ,
Что ты даешь мнѣ, умирая,
|
Тот же текст в современной орфографии
Появляется герцог Московии, Астольфо, и Сехисмундо его оскорбляет. Появляется инфанта Эстрелья, и он тотчас же в нее влюблен. Возникает сцена вражды, так как Эстрелья невеста Астольфо, — и слуга, осмелившийся впутаться в эту сцену, немедленно испытав на себе темперамент Сехисмундо, полетел в воду через балкон. Всё это так быстро, быстро, и всё это так естественно. Когда вслед за этим появляется Басилио, между ним и Сехисмундо возникает достопримечательный разговор. Это диалог между Царем и Принцем, между Отцом и Сыном, между Властителем Небес и Земножителем, между Первоосновой Мира и Человеческой Личностью.
Басилио.
Мне больно, принц, что в час, когда я
Был так тебя увидеть рад,
Когда я думал, что усильем
Влиянье звезд ты победил,
Мне больно, принц, что в первый час твой
Ты преступленье совершил.
Ты в гневе совершил убийство.
Так как же мне тебя обнять?
. . . . . . . . . . . .
Я ухожу.
Сехисмундо.
Я без объятий
Отлично обойтись могу,
Как обходился до сегодня.
Ты, как жестокому врагу,
Являл мне гнев неумолимый…
. . . . . . . . . . . . . . .
И, как чудовище, терзал,
И умертвить меня старался:
Так что ж мне в том, что́ ты сказал?
Что́ в том, что ты обнять не хочешь?
Я человеком быть хочу,
А ты стоишь мне на дороге.
. . . . . . . . . . . .
Благодарить тебя? За что?
Тиран моей свободной воли,
Раз ты старик, и одряхлел,
Что ты даешь мне, умирая,
|
