ческихъ рѣчахъ постоянно встрѣчаются слова жизнь, любовь, и смерть, и на зыби этихъ пѣвучихъ и красивыхъ словъ, какъ по знаку волшебника, возникаютъ неумирающіе образы, міровые типы. Сервантесъ создаетъ Донъ Кихота и Санчо Пансу; Тирсо де Молина пишетъ лучшую испанскую драму El condenado por desconfiado (Осужденный за недовѣріе), гдѣ обнажаетъ бездны католической фантазіи, въ другой драмѣ El burlador de Sevilla y Convidado de piedra (Севильскій обольститель и Каменный гость) онъ создаетъ первый типъ Донъ Жуана, по образу и подобію котораго представители всѣхъ другихъ народовъ создали свои типы Донъ Жуана; Лопе де Вега пишетъ болѣе тысячи драмъ, возсоздающихъ старую Испанію, и послужившихъ неоцѣненнымъ источникомъ творчества множества другихъ поэтовъ; Кальдеронъ доводитъ до высочайшаго совершенства Испанскій Геній и создаетъ драму La vida es sueño (Жизнь есть сонъ), по содержанію своему родственную съ лучшими произведеніями древней Индійской Мудрости; святая Тереза описываетъ внутренній замокъ, комнаты души, и ея блестящіе, полные женской страстности, замыслы живутъ и сейчасъ, въ ряду основныхъ книгъ, составляющихъ оплотъ современной Теософіи. Въ то же время на островѣ, который названъ туманнымъ, въ строкахъ исполненныхъ иной, болѣе суровой, своеобразной прелести, возникаетъ такой же царственный міръ звуковъ и образовъ. Поэтъ, равный Шекспиру, Кристоферъ Марло, создаетъ первый типъ Фауста, преобразивъ лубочную нѣмецкую сказку въ превосходную The tragical history of Doctor Faustus (Трагическая исторія Доктора Фауста); волею Эвонскаго Лебедя возникаютъ неумирающіе образы Гамлета, Макбета, Лира, Яго, и волшебника Бури, возникаютъ, какъ бѣлыя купавы на зеркальной поверхности озера, женщины такія плѣнительныя, что спустя вѣка нѣжнѣйшій Шелли, описывая „одну изъ немногихъ“, составляющую „чудо земли“, говоритъ: „Она была какъ одна изъ женщинъ Шекспира“ (Юліанъ и Маддало); могучій Вебстеръ въ драмѣ The White Devil (Бѣлый Дьяволъ) создаетъ типъ демонической женщины, Витторію Коромбона, прекрасную и страшную, какъ исполненная чудовищной красоты Медуза, „женщину, окутанную, какъ свадебнымъ нарядомъ, своими бѣдами и своимъ мщеніемъ“; Тэрнеръ пишетъ Трагедію Атеиста (The atheist's tragedy); Миддльтонъ вводитъ насъ въ міръ колдовства (The Witch—Колдунья), въ которомъ побывалъ и Шекспиръ, прежде чѣмъ онъ узналъ
ческих речах постоянно встречаются слова жизнь, любовь, и смерть, и на зыби этих певучих и красивых слов, как по знаку волшебника, возникают неумирающие образы, мировые типы. Сервантес создает Дон Кихота и Санчо Пансу; Тирсо де Молина пишет лучшую испанскую драму El condenado por desconfiado (Осужденный за недоверие), где обнажает бездны католической фантазии, в другой драме El burlador de Sevilla y Convidado de piedra (Севильский обольститель и Каменный гость) он создает первый тип Дон Жуана, по образу и подобию которого представители всех других народов создали свои типы Дон Жуана; Лопе де Вега пишет более тысячи драм, воссоздающих старую Испанию, и послуживших неоцененным источником творчества множества других поэтов; Кальдерон доводит до высочайшего совершенства Испанский Гений и создает драму La vida es sueño (Жизнь есть сон), по содержанию своему родственную с лучшими произведениями древней Индийской Мудрости; святая Тереза описывает внутренний замок, комнаты души, и её блестящие, полные женской страстности, замыслы живут и сейчас, в ряду основных книг, составляющих оплот современной Теософии. В то же время на острове, который назван туманным, в строках исполненных иной, более суровой, своеобразной прелести, возникает такой же царственный мир звуков и образов. Поэт, равный Шекспиру, Кристофер Марло, создает первый тип Фауста, преобразив лубочную немецкую сказку в превосходную The tragical history of Doctor Faustus (Трагическая история Доктора Фауста); волею Эвонского Лебедя возникают неумирающие образы Гамлета, Макбета, Лира, Яго, и волшебника Бури, возникают, как белые купавы на зеркальной поверхности озера, женщины такие пленительные, что спустя века нежнейший Шелли, описывая «одну из немногих», составляющую «чудо земли», говорит: «Она была как одна из женщин Шекспира» (Юлиан и Маддало); могучий Вебстер в драме The White Devil (Белый Дьявол) создает тип демонической женщины, Витторию Коромбона, прекрасную и страшную, как исполненная чудовищной красоты Медуза, «женщину, окутанную, как свадебным нарядом, своими бедами и своим мщением»; Тэрнер пишет Трагедию Атеиста (The atheist's tragedy); Миддльтон вводит нас в мир колдовства (The Witch — Колдунья), в котором побывал и Шекспир, прежде чем он узнал
