Страница:Бальмонт. Белые зарницы. 1908.pdf/59

Эта страница была вычитана


и какъ будто безслѣдно тающихъ, дѣлающихся красивыми и некрасивыми, большими и неопредѣленными, розовыми, красными, багряными, опалово-нѣжными, свинцово-тяжкими, дымными и слабо-раскаленными, какъ очень далекое зарево,—начинаешь все яснѣе чувствовать, что и всѣ людскіе лики, и твой собственный ликъ—лишь мгновенно существующія тучки, которыя живутъ—на мѣстѣ умершаго, и умираютъ—чтобъ дать жить другому. Намъ трудно помнить всегда о томъ, что πχντχ ’ρέι(?), все находится въ потокѣ, намъ страшно жертвовать своимъ спокойствіемъ, недвижностью, своимъ, разъ принятымъ, ликомъ. Въ этомъ есть смыслъ, потому, что богъ Покоя—родной братъ богу Движенія. Но, когда четко помнишь, какъ Вода отдаетъ себя Огню, и какъ Огонь, безъ устали, до побѣдности, грѣетъ холодные камни, на которыхъ начинаютъ играть безсмертныя краски, тогда не только не страшно отдавать свою малую отдѣльную личность неутолимому Великому, но и кажется желаннымъ, страстно хочется—все мѣнять, и измѣнять, въ себѣ, во имя цвѣтной Міровой Ткани безъ конца отдаваться творящему Потоку Жизни.

Есть печальное, красиво-печальное стихотвореніе Валерія Брюсова, У земли.

Помоги мнѣ, мать земля,
Съ тишиной меня сосватай.
Глыбы черныя дѣля,
Я стучусь къ тебѣ лопатой.


Тот же текст в современной орфографии

и как будто бесследно тающих, делающихся красивыми и некрасивыми, большими и неопределенными, розовыми, красными, багряными, опалово-нежными, свинцово-тяжкими, дымными и слабо-раскаленными, как очень далекое зарево, — начинаешь всё яснее чувствовать, что и все людские лики, и твой собственный лик — лишь мгновенно существующие тучки, которые живут — на месте умершего, и умирают — чтоб дать жить другому. Нам трудно помнить всегда о том, что πχντχ ’ρέι(?), всё находится в потоке, нам страшно жертвовать своим спокойствием, недвижностью, своим, раз принятым, ликом. В этом есть смысл, потому, что бог Покоя — родной брат богу Движения. Но, когда четко помнишь, как Вода отдает себя Огню, и как Огонь, без устали, до победности, греет холодные камни, на которых начинают играть бессмертные краски, тогда не только не страшно отдавать свою малую отдельную личность неутолимому Великому, но и кажется желанным, страстно хочется — всё менять, и изменять, в себе, во имя цветной Мировой Ткани без конца отдаваться творящему Потоку Жизни.

Есть печальное, красиво-печальное стихотворение Валерия Брюсова, У земли.

Помоги мне, мать земля,
С тишиной меня сосватай.
Глыбы черные деля,
Я стучусь к тебе лопатой.