Страница:Бальмонт. Белые зарницы. 1908.pdf/192

Эта страница была вычитана



Я спросилъ людей съ темными лицами, кто они, что они, о чемъ повторно поетъ ихъ долгая пѣсня, какая странная, какая страшная чара въ ихъ бѣлѣющихъ флейтахъ. Они мнѣ отвѣтили.

„Откуда мы родомъ—мы сами не знаемъ. Нашихъ отцовъ заманили сюда и бросили. Мы вѣчно тоскуемъ о дальнемъ. Насъ завлекли, завели, обманули. Мы отовсюду окружены Тайной. Мы отовсюду скованы Моремъ, и у насъ нѣтъ кораблей. Мы служимъ врагамъ, которые живутъ вонъ тамъ, подъ охраною круговой башни. И, когда кто-нибудь изъ насъ посмотритъ яснѣй, чѣмъ другіе, его отмѣчаютъ, его окружаютъ, его уводятъ въ высокую башню, оттуда еще мы слышимъ зовъ его голоса, потомъ Человѣкъ-Свѣтловзоръ погасаетъ, его тѣло бросаютъ коршунамъ, его кости бросаютъ намъ, мы изъ нихъ дѣлаемъ флейты и поемъ нашу боль и надежду“.

„Да, у насъ есть надежда“, сказалъ одинъ изъ нихъ. „Ибо двѣ есть печали: одна—отъ силы, другая—отъ слабости; первая—крылья людей высокихъ, вторая—камень людей утопающихъ“.

И одинъ за другимъ каждый сказалъ свое слово.

„Бѣдный народъ“, промолвилъ одинъ, „одно лишь величье мы знаемъ, величье неволи“.

„Сколькіе умерли, сколькіе умерли“, промолвилъ другой.

„Къ чему стремиться? Повсюду насъ ночь обойметъ“, былъ еще голосъ.

„Мы крики, мы стоны“, былъ еще голосъ. „Мы отсвѣты раковинъ“.


Тот же текст в современной орфографии

Я спросил людей с темными лицами, кто они, что они, о чём повторно поет их долгая песня, какая странная, какая страшная чара в их белеющих флейтах. Они мне ответили.

«Откуда мы родом — мы сами не знаем. Наших отцов заманили сюда и бросили. Мы вечно тоскуем о дальнем. Нас завлекли, завели, обманули. Мы отовсюду окружены Тайной. Мы отовсюду скованы Морем, и у нас нет кораблей. Мы служим врагам, которые живут вон там, под охраною круговой башни. И, когда кто-нибудь из нас посмотрит ясней, чем другие, его отмечают, его окружают, его уводят в высокую башню, оттуда еще мы слышим зов его голоса, потом Человек-Светловзор погасает, его тело бросают коршунам, его кости бросают нам, мы из них делаем флейты и поем нашу боль и надежду».

«Да, у нас есть надежда», сказал один из них. «Ибо две есть печали: одна — от силы, другая — от слабости; первая — крылья людей высоких, вторая — камень людей утопающих».

И один за другим каждый сказал свое слово.

«Бедный народ», промолвил один, «одно лишь величье мы знаем, величье неволи».

«Сколькие умерли, сколькие умерли», промолвил другой.

«К чему стремиться? Повсюду нас ночь обоймет», был еще голос.

«Мы крики, мы стоны», был еще голос. «Мы отсветы раковин».