Страница:Бальмонт. Белые зарницы. 1908.pdf/101

Эта страница была вычитана


ники,—глядятъ со стороны—и точатъ когти, и готовятъ клювы, для новыхъ битвъ и столкновеній; а внутри государствъ иныя встрѣчныя теченья торопливыхъ весеннихъ ручьевъ; звоны льдинъ, загрязненныхъ и грязью и кровью, передъ тѣмъ какъ имъ вовсе́ растаять; замолкаютъ крикливые наглые, говорятъ безсловесные; орды сумасшедшихъ играютъ въ страшный маскарадъ, и думаютъ застрѣлить, разстрѣлять мышленье, и хотятъ благородство—повѣсить на висѣлицѣ. А Земля, какъ Земля, въ этотъ мигъ замышляетъ свое, любитъ зрѣлища, и, взметнувъ изъ Везувія пепелъ и лаву, напугавъ дѣтской красочной вспышкой мелкорослыхъ и слишкомъ пугливыхъ людей, разразилась въ космическомъ хохотѣ, чуть качнулась, перебросила шутку, и эхо отозвалось въ Калифорніи, Великій океанъ зарадовался, возликовали и геніи Огня, увидѣвъ, что строители двадцатыхъ этажей, желая бороться съ пламенемъ, стали играть въ динамитъ.

Но ни человѣкъ не испугаетъ Человѣка, ни Земля не испугаетъ Человѣка. Онъ будетъ жить, онъ будетъ строить—и, чтобъ строить, онъ будетъ разрушать.

Недалеко, не такъ далеко отъ этой цвѣтущей златоносной Калифорніи, гдѣ быстры, какъ феи, нарядныя колибри, еще въ прошломъ столѣтіи, десятки лѣтъ тому назадъ, возникли слова, вѣщія и обнимающія понятіемъ современности то, чужое, минувшее, съ нашимъ, теперешнимъ, переживаемымъ, слова, написанныя какъ будто бы для насъ.


Тот же текст в современной орфографии

ники, — глядят со стороны — и точат когти, и готовят клювы, для новых битв и столкновений; а внутри государств иные встречные теченья торопливых весенних ручьев; звоны льдин, загрязненных и грязью и кровью, перед тем как им вовсе́ растаять; замолкают крикливые наглые, говорят бессловесные; орды сумасшедших играют в страшный маскарад, и думают застрелить, расстрелять мышленье, и хотят благородство — повесить на виселице. А Земля, как Земля, в этот миг замышляет свое, любит зрелища, и, взметнув из Везувия пепел и лаву, напугав детской красочной вспышкой мелкорослых и слишком пугливых людей, разразилась в космическом хохоте, чуть качнулась, перебросила шутку, и эхо отозвалось в Калифорнии, Великий океан зарадовался, возликовали и гении Огня, увидев, что строители двадцатых этажей, желая бороться с пламенем, стали играть в динамит.

Но ни человек не испугает Человека, ни Земля не испугает Человека. Он будет жить, он будет строить — и, чтоб строить, он будет разрушать.

Недалеко, не так далеко от этой цветущей златоносной Калифорнии, где быстры, как феи, нарядные колибри, еще в прошлом столетии, десятки лет тому назад, возникли слова, вещие и обнимающие понятием современности то, чужое, минувшее, с нашим, теперешним, переживаемым, слова, написанные как будто бы для нас.