решительной мере, как аннулирование всех сделок по куцле-продаже, займам и закладам, совершенным гокэнин (впервые — в 1297).
Второе обстоятельство, сыгравшее большую роль в дальнейших судьбах японского феодализма, заключалось в развитии внешней торговли. Эта торговля, существовавшая еще в родовую эпоху и особенно развившаяся в эпоху Нара, с переходом к эпохе Хэйан сначала продолжает развиваться, затем в связи с общим упадком сношений с Китаем в 9 веке официально прекращается.
Однако повидимому прибрежные жители ведут с Корейским государством Силла какую-то торговлю. В 10 в. ведется торговля с царством Бохай, с 11 в. она опять официально запрещается, переходя в «нелегальные» формы. С наступлением камакурского режима правительство снова начинает торговать с Китаем, откуда ввозились гл. обр. ткани, посуда, тушь, медные монеты и куда вывозился рис. Однако размеры этой торговли были сравнительно незначительны, а ко времени монгольской опасности она и совсем прекращается. После нашествия монголов правительство уже не в состоянии отдавать свои силы и средства на ее возобновление, и торговля переходит «на места»: главными торговцами оказываются пираты.
И естественно, что барыши от этой торговли идут не на С.-В. Я., в Камакура, а на Ю.-З., наиболее близкий к Китаю и Корее. Это нарушение равновесия между С.-В. и Ю.-З. проявляется в бурных событиях середины и конца 14 столетия, когда ю.-з. феодалы во главе с Нитта Ёсисада выступают против правительства Ходзё и разрушают единство государства. С 1333 единовластие Камакура прекращается, и Я. распадается на два враждующих лагеря: сев. и юж., причем центр борьбы переносится уже на Ю.-З., в г. Киото, который т. о. снова становится столицей государства, на этот раз феодального.
Дальнейшее развитие феодализма: рост торговли (14—17 вв.). После падения кама курского режима переход феодализма в новую фазу развития продолжается уже полным темпом. При этом теперь сильно развивается внутренняя и особенно внешняя торговля. Во внутренней торговле мы сталкиваемся прежде всего с ростом значения тоя. Эти скупщики риса, организаторы перевозок, содержатели гостиниц теперь приобретают особо важное значение, т. к. в их руки окончательно переходит сбор налогов во владениях как центрального правительства, так и местных феодалов. Скопляя в своих руках много риса, тоя начинают заниматься производством рисовой водки и торговать ею, а также пускаются в ростовщические операции. И крестьяне и феодалы стали запутываться в долгах. Последние использовали государственную власть для борьбы против закабаления ростовщическим капиталом, добиваясь издания Токусэй-ре, т. е. аннулирования всей задолженности самураев. В правление сёгуна Ёсимаса (1444—1465) в течение одного месяца такое аннулирование было произведено девять раз. Гнет ростовщиков и откупщиков ухудшал и без того тяжелое положение крестьян, что давало толчок к крестьянским восстаниям, кк-рым нередко примыкали и мелкие феодалы. Полоса таких восстаний, охватывавших иногда довольно крупные районы, тянется в течение всего 15 в.
В области внешней торговли получает особое развитие пиратство. Раньше главной ареной деятельности пиратов было внутреннее море, теперь же они выходят и в открытое море, производя набеги на побережья Кореи и Китая, но в то же время играя роль торговых посредников между Китаем и Кореей, с одной стороны, и Я. — с другой. Стала развиваться и торговля, ведущаяся от имени правительства и феодалов. Сёгун предоставлял монастырям право выдачи за известную плату лицензий на торговлю с Китаем. В дальнейшем эти лицензии стали выдавать также и нек-рые феодалы. Главный предмет вывоза из Я., особенно высоко ценимый в Китае, составляло оружие (преимущественно мечи); затем шли медь, золото, лакированные изделия, веера. Из Китая ввозили гл. обр. хлопок, шелк-сырец, ткани.
Торговля доставляла огромную прибыль: за меч в Китае можно было взять вдесятеро дороже, чем он стойл в Я.; за медь и золото — их пятикратную стоимость. И, наоборот, цены на хлопок в Я. стояли по крайней мере в два раза выше, чем в Китае. Феодалы берутся не только за торговлю, но и за добывающую пром-сть, начинают разрабатывать горные богатства, к-рые оказываются в их владениях: золотые и серебряные рудники на о-ве Садо, золото в Суруга, золото и медь в Кай, Синано. Т. о. происходит сращивание интересов помещичьего землевладения с интересами торгового капитала. Отсюда поощрение ремесл, льготы купцам и т. д. Наряду с земледельческим и административным поселком появляется торгово-ремесленный город. Цепь таких городов протягивается по зап. побережью Я. (Бокоцу, Хаката, Хёго, Сакай). Вместе с городами растет и мощь торгово — ремесленного населения.
Экономическое усиление ряда военнофеодальных домов еще более развивает в них сепаратизм, стремление избавиться от всякой опеки сёгуна. Начинается укрупнение феодальных владений, отход целых районов в сферу влияния какого-нибудь феодального дома. Проявлением этих тенденций служат те войны, к-рые были в середине 15 в. и к-рые знаменуют собой окончательный переход Я. от мелкого феодального поместья к крупному феодальному княжеству, строящему свое хозяйство не только на земледелии, но и на ремесле, на торговле, даже на добывающей пром-сти.
16 в. ознаменован в японской истории событиями первостепенной важности: возникает торговля с европейцами. В 1545 в Я. появляются португальцы, за ними (в 1549) — испанцы. Европейцы стали привозить с собою изделия и продукты Европы, Китая, Индо-Китая и вывозить золото и невольников, к-рых им сбывали не только пираты, но и местные феодалы, обращавшие в’ невольников вассалов и отчасти крестьян своих побежденных врагов. Торговля с европейцами вызвала к жизни новые города — особенно на о-ве Кю-сю, куда приезжали европейцы (Хирадо и Нагасаки). Она же послужила
