уже развитой мысли выделились в части речи, к-рые в свою очередь стали строиться идеологически как самостоятельные единицы с оформлением не только основной своей смысловой функции, уже закрепленной однозначностью, но и служебной в строе речи. Сложность глоттогонического процесса Я. я. выявляют с особой наглядностью, неразрывно увязывая технику построения идеологии слов, как самостоятельных единиц, с техникой обслуживания или взаимной увязки в строе речи. Так, напр. «склонение» и «спряжение» в Я. я*, непрерывно увязаны друг с другом, пользуются в своем оформлении одними и теми же звуковыми элементами. Основную роль среди всех частей речи играет та, к-рая появилась наиболее поздно, — глагол; он — выразитель действия и его противоположности — страдания.
Рядом с глаголом — действием, творческим или страдательным, существует глагол-состояние, увязывающий имена синтетически расположением слов,* или с помощью лишь местоимения для увязки (согласования) с именами или без увязки, и тогда «спряжение» еще м;еньше отличается от «склонения». В обоих случаях отсутствует четкость размежевания во взаимоотношениях склонения и спряжения: спрягается любое слово, образ ли это предмета-орудия или предмета-продукта (имя), или действие (глагол), покойное ли или движущееся состояние.
Фонетика я з. яфетической системы также представляет амплитуду колебания от четырех лингвистических элементов (А, В,'С, D) до значимых лишь технически в составе слов отдельных звуков, фонем.
Соответственно с этим звуковые корреспонденции социально сошедшихся, т. н. родственных языков, сказываются в фонетическом изменении всего элемента, т. е. цельного’слова; а не одной лишь фонемы или случайно сошедшейся пары и более звуков.
Все Я. я. имеют общую установку норм изолированно звуковой фонетики с тремя, а то, и четырьмя модальностями в . составе следующих согласных: а) сильных, t, d, &, t, ft, $ co слабыми s, z, in, j и б) их противоположностей, k, ц, q, й, g, 4» к, g, 9 co слабыми h, у, F, у. Гласные три твердые а, о< — >и, еч — >1, три мягкие а, б< — >й и слабые э, w, у, именуемые качественно или количественно полугласными, в действительности же стоящие на грани гласного с согласным. В Я. я. значительно больше звуков, чем в яз. других систем. В них же мы имеем диффузные сибилянтно-спирантные, четвертый звук каждого: ряда й др. В большинстве из них исчезли (подобно четвертым звукам рядов) лабйализованные и йотированные согласные (особенно богато и систематически представленные в абхазском) и латеральные (или наиболее отличительные для ряда языков восточного ответвления сев . — кавказских яз.); и звуки эти, как элементы, так'и слова, наглядно показывают в Я. я. тот факт, что в словотворчестве учитываются не физиологические качества, а социально-экономически создаваемые для них функция и значимость.
Большое значение имеет в ряде Я. я. использование дополнительных или сопутствующих согласным или гласным технических средств, как-то: а) длительности согласных (так наз. удвоения) и гласных (с долгими гласными, так наз. двугласными, на самом деле это дифферёнцидовацныё долгие гласные, лишь одной моройпревышающие длительность простых, так, напр. ау< — >ае, aw< — >аб, еу< — >iy (i->i), ow< — >uw (и->и), или обратно wa< — >ба, wo, we< — >wi (uy) и т. и.; б) образование носовых гласных и т. н. эпентезис, проникание гласного во внутренний слог, входящие в систему дифференцированной долготы. Носовые гласные и эпентезис исключительно развитая рсобенность Чеченских языков; в) ударение, представленное тем — богаче, чем беднее морфология. Так, например в абхазском с его ограниченным морфологическим инвентарем имеем крайнее разнообразие в выборе места ударения — решающим является семантическая дифференциация, в других же Я. я., напр. в сулетинском диалекте баскского яз., встречаем ударение лишь на втором слоге с конца. В языках с долготой гласныхдолгота используется в соответствующих наречиях: с ударением, в других, утративших долготу, казалось бы, замещает ударение, однако возникновениеУДДР^ния связано с делимостью слов на элементы: и их осмыслением; г) интонация, к-рая также имеет семантическую функцию: где не выработаны особые вопросительные частицы, там использование интонации, напр. в гурийском говоре груз, языка, осложняется еще длительностью произношения последнего слога.
Одновременна с расширением технических средств: дифференциации выходят из употребления дебелые согласные (т. е. согласные, образуемые со сложной артикуляцией в гортани), причем изживание протекает в порядке определенной последовательности: сначала исчезают соответственные заднеязычные £-►$->911 9 и затем переднеязычные согласные
Учет тех же фактов в диахронической разрезе дает возможность проследить палеонтологически от значимости отдельных, фонем, ныне воспринимаемых лишь формально, как отрешенные от материального базиса идеологические символы, до лингвистических элементов (А, В, С, D), пережитками к-рых они являются. Многочисленные разновидности этих элементов в Я. я. выступают с общей функцией служить увязкой языка и мышления, звука и значения.
В связи с этим яфетидологи устанавливают' в Я. я. целые ряды слов, образованных, только из одних элементов, без всяких служебных частиц, местоимений и «неизменяемых» частиц, в числе их ряда основных союзов. Сюда следует отнести прежде всего* ранее и наиболее всех других частей речи обобществленную и ставшую по написанию международной часть речи — числительные. Числительные, стандартизованные по мышлению еще при ручной речи, в Я. я. состоят в основе из одного слова «рука»,, воспринимаемого в трех разрезах для узловых чисел, как «руки» (франц. bras) — «один» и «два», как кисть, т. е.«кулак с пятернею» — «пять» и как «два кулака пятерни» — «десять». Остальные числа получаются или сложением или вычитанием. Однако Я. я. дают возможность вскрыть и более древнюю систему исчисления, когда узловые числа выражались словом «много», причем это* «много» исчисляло не единицу, а социальные группировки (не только «десять» или «пять», но и «три» было «много»). Затем по* переносе коллективного восприятия на единичное и с ростом социально-экономического’ образования и расширением охвата мышления «много» стало расти численно не только до «десятка», до «ста», но ц до «тысячи» и т. д. Так, напр. нар. груз, «много» — bevr за многие столетия до грузин у халдов значило «10.000» (bur-a).
Я. я., предполагается, следуют лишь двадцатиричной системе в противоположность десятиричной народов с речью прометеидской системы. Дело обстоит сложнее (см. яфетидологическую литературу о числительных):.
Из одних элементов состоят и прилагательные, представляя имена существительные, воспринимаемые в разрезе их свойств или качеств как прилагательные по месту своей перестановки, так" в народной речи перед определяемым; например dabal-i gober-i «низкий плетень»; палеонтологически разъяснено теперь, что dabal значит «низ»«, буквально — «низ» (da-) + «небо» (bal), т. е-.
«нижнее небо» = «земля».
