причем болезни бывают двух родов в зависимости от того, какое из веществ преобладает — кислое, или щелочное. Отсюда и основной задачей терапии является приведение в равновесие нарушенного при болезни соотношения этих веществ, что опять-таки может быть осуществлено химическими средствами.
В такой законченной форме система Я. была дана наиболее выдающимся ятрохимиком, голландским врачом Францем деле Бое Сильвиусом (1614—1672). Однако учение Сильвиуса явилось лишь завершением и систематическим оформлением предшествующего длинного периода развития Я. Зачатки ятрохимических идей можно обнаружить уже в средневековой алхимии (см.); идеи воссоздания растения из золы или искусственного человека (гомункулуса) из химических «элементов» представляли смутную догадку о химической природе организма, а философский камень или эликсир алхимиков должен был явиться универсальным средством лечения всех болезней. Глубокий кризис алхимии, наступивший на переломе 15—16 веков, в эпоху Возрождения, был обусловлен, с одной стороны, разочарованием в возможности осуществления основной практической задачи алхимиков — превращения неблагородных металлов в золото, с другой — общим критико-экспериментальным, реалистическим духом эпохи, порожденным новым, выдвинувшимся на историческую сцену, передовым в то время классом торговой буржуазии. Этот класс приносит с собой новый, значительно более широкий круг практических потребностей, вследствие чего техника и медицина начинают усиленно развиваться. Алхимики, в подавляющем большинстве — врачи, вынуждены были обратиться к новым задачам, и среди этих задач — наряду с горным делом и химико-техническими производствами — выдвинулись на первое место задачи лечебные.
Первым, кто с полной ясностью поставил перед алхимией эти новые задачи, был Парацельс (1493—1541). Его резкая критика учения Галена (см.) и применение положительных достижений алхимии к истолкованию органических процессов и приготовлению лекарств (он ввел в медицину препараты ртути, свинца, железа, сурьмы и мн. др.) создали глубокую революцию в медицине того периода. Его деятельность однако натолкнулась на сильнейшее противодействие со стороны многочисленных приверженцев гуморальной патологии Галена, державших в своих руках университетское преподавание (так, в 1566 парижский парламент запретил последователям Парацельса заниматься практической медициной). Учение Парацельса продолжил и углубил Ван Гельмонт (1577—1644), выдвинувший впервые идею о наличии в соках тела различных «ферментов» и считавший, что нек-рые болезни (напр. подагра) возникают вследствие чрезмерного образования кислот в организме. Постепенно ятрохимики начинают вытеснять сторонников Галена, и во второй половине 16 в. во многих университетах уже существуют специальные кафедры Я. В Германии особенно значительную роль для развития Я. сыграл виттенбергский врач Сеннерт (1572—1637).
Своего наивысшего развития Я. достигает в трудах Сильвиуса и его современника, английского врача Виллизия (1622—75). Однако чрезвычайная скудость фактических знаний по химии и стремление истолковать необычайно сложные химические процессы в организме на основе химии того времени привели Я. в тупик. Она не имела серьезных предпосылок не только для решения, но даже для правильной постановки выдвинутой ею проблемы, и так и не могла освободиться от мистико-виталистических элементов в виде «жизненных духов», «архея» и т. п. начал, стоящих над химическими началами и управляющих ими. Наиболее положительными моментами, которые Я. внесла в медицину, были борьба с схоластической гуморальной патологией и требование точного наблюдения и изучения болезней с целью правильного их распознавания и лечения. Много правильных наблюдений и открытий было сделано ятрохимиками и в области химии (один из поздних ятрохимиков Тахениус в своей работе 1666 определяет соль как соединение кислоты со щелочью и подчеркивает количественную сторону химических реакций).
Слабость теоретических построений Я. не могла создать ей абсолютного господства в медицине 16—17 веков, и наряду с ней существовали различные другие направления, из к-рых наиболее значительными являются ятроматематика и ятрофизика. Первая представляла собой чисто мистическое, уходящее своими корнями в глубокую древность учение о зависимости здоровья и болезней человека от небесных явлений. Это учение развилось под влиянием астрологии (см.) и стояло с ней в неразрывной связи. Ятрофизика, развившаяся под непосредственным влиянием философии Декарта (см.), пыталась в противовес ятрохимии свести все жизненные явления к процессам механическим. Побудительным толчком к этому явилось открытие кровообращения Гарвеем У. (см.).
Блестящее развитие механики в 16—17 веках, успешное приложение принципов механики к объяснению явления кровообращения давали повод думать, что и все остальные процессы в организме как нормальные, так и патологические могут получить механическое объяснение. Падуанский ученый Санторио Санторо (1561—1636) кладет начало этому направлению своими экспериментами над явлениями обмена веществ. Решительно отрицая какую бы то ни было роль химических процессов в организме, Санторо утверждает, что пищеварение, дыхание, теплота тела и т. д. суть процессы чисто механические. Нарушение правильного течения их приводит к болезни. «Незаметное выделение» (perspiratio insensibilis), свойственное коже и легким, поддерживает нормальный ход физико-механических процессов в организме. При заболеваниях надо усилить это «незаметное выделение» путем возбуждения сильного потения. На такой же точке зрения
