ции,— писал впоследствии (1884) Э. в статье «Маркс и Новая Рейнская газета»,— сводилась к простой диктатуре Маркса… Диктатура Маркса была чем-то само собой разумеющимся, бесспорным… Благодаря гл. обр. его проницательности и твердости его линии газета стала самым замечательным немецким органом революционных годов». Однако вслед за Марксом именно Э. мы обязаны тем, что «Новая Рейнская газета» сделалась «…лучшим, непревзойденным органом революционного пролетариата…», как охарактеризовал ее Ленин в 1914 (Соч., т. XVIII, стр. 35). За исключением трех с половиной месяцев, когда Э., вынужденный бежать, жил за границей (см. ниже), на нем лежала значительная часть редакционной работы; ему принадлежит и наибо́льшая часть руководящих статей газеты. Им написаны были почти все военные и военно-политические статьи: так, ему принадлежит «единственное, сделанное по свежим следам описание (с военной точки зрения) июньского восстания», первого боя парижского пролетариата (письмо Э. к Шлютеру от 16 июня 1885), равно как и статьи и отчеты о войнах в Шлезвиг-Гольштинии, Италии и Венгрии. Из-под его же пера вышло большинство статей, направленных против новых кумиров, которые появились вместе с революцией у власти: мартовские министры, франкфуртское и берлинское национальные собрания, «правая» и «левая» этих собраний. Издеваясь и насмехаясь над ними, Э. с презрением клеймит их трусость, соглашательство, предательство и парламентский кретинизм. Э. принадлежит также множество статей, в к-рых «Новая Рейнская газета» выступала против демократических иллюзий о «всеобщем братстве народов», о «европейской федеративной республике» и «вечном мире» всех стран и выдвигала лозунг войны всей революционной Европы против могущественнейшей опоры европ. реакции — России — и объединенной борьбы революционных народов и угнетенных наций против цитаделей европейской реакции — Габсбургов, Гогенцоллернов и царизма. В большой серии статей, на основании развернутой критич. истории польского национального движения, Э. выступил за активную поддержку со стороны всей западно-европейской демократии борьбы поляков за независимость, четко и последовательно проводя линию тесного союза с той фракцией польских революционеров, к-рая стояла на платформе аграрно-демократической революции в Польше. В двух статьях, направленных против выдвинутой Бакуниным идеи «демократического панславизма», он разоблачил объективно контрреволюционную сущность ее, как прикрытия борьбы ориентировавшихся на царя и Габсбургов австрийских и южных славян против революционных народов, немцев, венгерцев, поляков, и провозгласил беспощадную борьбу, революционный терроризм по отношению к предающему революцию славянству (Маркс и Энгельс, Соч., т. VII, стр. 220).
Редакция «Новой Рейнской газеты» развернула большую агитационную и организационную работу и за пределами редакционных стен. Энгельс принял участие в состоявшемся в августе 1848 съезде демократических союзов Рейнской провинции и Вестфалии, выступив с речью против прусской бюрократии. Когда в сентябре резко обострился конфликт между правительствами, с одной стороны, и франкфуртским и берлинским парламентами — с другой, и разразился новый революционный кризис, члены редакции, в первую очередь Э., путем агитации и организации активно содействовали непосредственной подготовке нового народного восстания. 13 сент. Э. предложил на митинге послать берлинскому национальному собранию адрес, в котором депутатам предъявлялось требование не подчиниться насильственному роспуску парламента (к чему готовилось правительство), а организовать вооруженное сопротивление. 17 сентября в Воррингене, местечке близ Кёльна, на многотысячном собрании рабочих и крестьян по предложению Э. был выдвинут лозунг «демократическо-социальной красной республики». Однако трусость и нерешительность мелкобуржуазной демократии и ее парламентских представителей дали возможность военщине задушить в корне или легко подавить вспыхивавшие во многих местах восстания. 25 сент., в день, когда должен был собраться второй съезд рейнских демократов, в Кёльне объявлено было осадное положение. «Новая Рейнская газета» была запрещена; был отдан приказ об аресте ряда редакторов ее, в том числе и Э., по обвинению их в «заговоре». Э. бежал сначала в Бармен, а оттуда в Брюссель. Но как только брюссельская полиция узнала о его пребывании, он был немедленно арестован и спустя несколько часов отправлен на франц. границу. В Париже Э. оставался недолго; он отправился пешком в Швейцарию, где останавливался в Женеве, Лозанне и (в середине ноября) в Берне. Здесь он написал несколько статей для возобновившей свой выход (с 11 октября) «Новой Рейнской газеты», в том числе статью о Венгрии, в которой превозносил якобинские методы руководимой Кошутом борьбы венгерцев за независимость. В декабре Э. участвовал в рабоч. конгрессе в Берне в качестве делегата от Лозаннского рабоч. союза. 15 янв. 1849 Э. вернулся в Кёльн, где возобновил свою деятельность в редакции, направляя свои стрелы и против злоупотреблений и произвола местных властей, реакционных чиновников, прокуроров, жандармов и пр. За одну из таких статей в газете ему, как и Марксу, пришлось 7 февраля 1849 предстать перед кёльнским судом присяжных. Он использовал судебный процесс для разоблачения парламентского кретинизма «радикальных» демократов, напомнив о сделанном им уже 4 июля 1848 предсказании, что реакция «смело может признавать революцию в палате, если только революция вне палаты обезоруживается», и что «левая в одно прекрасное утро сможет убедиться, что ее парламентская победа совпадает с ее реальным поражением» (там же, стр. 245). Процесс окончился освобождением обвиняемых, но дни «Новой Рейнской газеты» были уже сочтены, и Э. перешел на арену вооруженной борьбы, принимая участие в т. н. борьбе «за имперскую конституцию».
«Новая Рейнская газета» вела, начиная с апреля, в противовес лозунгу «борьбы за имперскую конституцию», под которым восстание подготовлялось мелкобуржуазными демократами, пропаганду лозунга «социальной», «красной» республики, т. е. лозунга июньского восстания парижских пролетариев в 1848. Когда в начале мая вспыхнуло восстание, плацдармом к-рого была насквозь мелкобуржуазная южная Германия, в особенности Баден и Пфальц, коммунисты, отнюдь не солидаризируясь с его куцыми лозунгами, приняли в нем активное участие для того, чтобы придать ему более энергичный
