1914 (теория, выводящая элевсинские таинства из Египта, ошибочна); Lend, rmant F., Eleusinia, «Dictionnaire des Anti quit grecques et romaines sous la direction de Ch. Darembergjet E. Saglio», t. 2,. partie 1, Paris, 1892, p. 544—80; Schultz, Eleusis, «Ausfiihrliches Lexikon der griechischen und romischfen Mythologie, hrsg. von W. H. Roscher», В. I, Lpz., 1884—90, S. 1240; Pauly’s Realenzyklopadie der klassischen Altertumswissenschaft, hrsg. von G-. Wissowa, В. V, T. 2, Lpz., 1905. Новейшая большая коллективная работа: Nоас k F., ЕleUsis, В., 1927 (роскошное издание, подытоживающее весь литературный, эпиграфический и археологический материал).
См. Греция (древняя), главы IV и V, Б. С. Э., т. XIX, стр. 127—140.
ЭЛЕВСИНСКИЙ КУЛЬТ (элевсинские мистерии), совокупность религиозных обрядов, совершавшихся в г. Элевсине (см.), весьма популярных в древней Греции.
ЭЛЕВТЕРОКОКК, Eleutherococcus senticosus, колючий кустарник из сем. аралиевых. Листья пальчатосложные; цветы мелкие, раздельнополые, мужские желтоватые, женские фиолетовые, собраны в шаровидные зонтики.
Растет в лесах на Дальнем Востоке. Иногда разводится как декоративный; выносит климат центральной полосы РСФСР. Иногда Э. называют диким перцем.
ЭЛЕГИЧЕСКИЙ ДИСТИХ, строфа, состоящая из дактилического гексаметра и пентаметра. Древнейший образец Э, д., известный нам, приписывается греч. поэту Каллину (7 век до хр. э.). Наиболее совершенную форму в римской поэзии Э. д. получил у Овидия (см.).
Широкое распространение Э. д. получил и в новой поэзии. У нас наиболее совершенные его образцы дал Пушкин. Э. д. часто употребляется в эпиграммах. Применяется он и как самостоятельное двустишие и как строфа в элегиях, где однако каждый Я. д. обычно является самостоятельным логическим целым. См. также Дистих, Гексаметр, Пентаметр и Элегия.
ЭЛЕГИЯ (греч. elegos — жалобная песнь), в античной поэзии лирическое стихотворение самого разнообразного содержания, написанное правильно чередующимися двустишиями из гексаметра и центаметра (элегический дистих). Первоначально Э. была очевидно погребальным причитанием. В латинской поэзии за Э. закреплялось по преимуществу любовное содержание (Проперций, Тибулл, Овидий, Катулл). — В новоевропейской, в частности русской, поэзии Э. называли «поэму, посвященную слезам и жалобам» (словарь Остолопова), «стих плачевный и печальный» («способ» Тредьяковского). Темой Э. считали по преимуществу печальные сетования на любовные и философские темы: «плачевная (plaintive) элегия, — писал Буал о, — в длинном Траурном одеянии, с распущенными волосами, умеет стенать на гробе; она описывает радость и печаль любовников» и т. д. — Представляя т. о. довольно расплывчатый по содержанию и по форме’жанр, Э. весьма различно трактуется в поэзии 18 в., преимущественно во Франции (Парни, Милльвуа, А. Шенье). В России элегия . появляется у Тредьяковского и развивается у Сумарокова, к-рый придает ей определенный характер, создавая из Э. интимный лирический жанр (гл. обр. на тему о несчастной любви), в к-ром уже намечаются мотивы естественности и чувствительности т. н. позднейшего сентиментализма.
В 18 в. в английской буржуазной литературе начинает развиваться философская Э., меланхолического характера (Юнг, Грей — «Элегия, написанная на сельском кладбище» и др.), которая оказывает влияние на рус. поэтов позднего сентиментализма-романтизма (Жуковскийи др.), создающих жанр интимной Э. какt одной из форм отталкивания от действительности и сожаления о прошлом («Минувших дней очарованье» — Жуковский). — В нем. поэзии Э. также дает ряд по существу различных форм — у Клопштока возрождение античной Э., Гёте вносит в Э. сюжетную организацию — «Алексис и Дора» и др., у Шиллера философская Э. и т. д. Так. обр. Э. являются одним из жанров лирической поэзии, своеобразный характер содержания и формы к-рого определяется литературным стилем в каждом данном случае (см. Жанр).
Лит,: РоtеzН., L’616gie en France avant le romantisme, P., 1898; Wiegand I., E16gie, в кн. ReallexL kon der deutschen Literaturgeschichte, hrsg. v. P. Merker u. W. Stammler, В. I, B., 1925—26, S. 260—64; Остолопов H., Словарь древней и новой поэзии, ч. 1, СПБ, 1821, стр. 355—77; Гуковский Г. А., Русская поэзия XVIII в., Л., 1927 (гл. Элегия в XVIII в.); Тынянов Ю. Н., Архаисты и новаторы, Л., 1929.
ЭЛЕГИЯ (греч.), вмузыке название неболь ших музыкальных произведений лирико-повествовательного’характера, написанных большей-частью в песенной форме.
ЭЛЕЙСКАЯ ШКОЛА, группа древнегреческих философов, развивавшая в 5 в. до хр. эры учение о единстве, полной однородности и неизменности истинной) бытия. Главные философы школы — уроженцы гор, Элеи в Юж. Италии: Парменид и Зенон (см.), из коих Парменид выработал основные положения школы, а Зенон, его ученик, выступал на защиту Парменидовой теории, вскрывая ряд противоречий в обычном представлении о мире, которое принимает конкретное качественное многообразие, множественность и движение вещей. Несмотря на скудость биографических сведений, мы можем для обоих этих философов констатировать близкую связь с реакционным пифагорейским союзом (см. Пифагор) и явйо ту же социальную базу; Парменид, «из знатного рода и богатый»’, по образцу пифагорейцев «дал согражданам законы» и, под влиянием пифагорейца Амения, обратился к «священной созерцательной жизни»; Зенон, работающий в теснейшей с ним связи, погибает при покушении на местного «тирана», к-рому отказывается выдать «сообщников» — скорее всего один из обычных эпизодов в'борьбе родовой‘аристократии против представителей оттеснявших ее новых рабовладельческих торговых общественных групп. К Э, ш. принадлежит также другой ученик Парменида Мелисс (см.), военный вождь на о-ве Самосе, учение к-рого представляет точное повторение, а иногда дальнейшее обострение Парменидовой концепции. Сюда же причисляют переселившегося из Ионии в Южную Италию Ксенофана (вторая половина 6 века), которого изображают даже «основателем» школы, потому что он впервые провозгласил тезис о сплошном единстве вселенной.
Элейцы исходят из убеждения, что наше суждение о бытии отнюдь не должно опираться на показания наших чувств, но исключительно на требования нашего разума. Однако их понимание «разума» крайне односторонне и скудно, Вся природа разума и все существо его требований, предъявляемых им к бытию, — неотступное и исключительное соблюдение законов тождества и противоречия: сущее должно пребывать в своей изначальной природе и никоим образом нё допускать для себя противоречащих друг другу определений. Исходя из этих предпосылок, элейцы пришли к совершенно неприемлемым для живого действующего человека выводам, источником которых являлся
