•была изъята из обращения, был сожжен марксистский сборник «Материалы к характеристике нашего пореформенного хозяйственного развития» со статьей Тулина-Ленина, направленной и против народничества и против П. Б. Струве (см.). При длительном существовании либерально-народнических газет даже в провинции марксистский «Самарский вестник» 1896—97 просуществовал лишь несколько месяцев. При^. длйтельном и прочном многолетнем существовании «Русского богатства», главного органа легального народничества 1890—1900 — х гг., первый легальный марксистский журнал «Новое слово» (см.) подвергался непрерывным преследованиям Ц. и просуществовал лишь 9 мес. (апрель — декабрь 1897). Такой же приблизительно была судьба и последующих марксистских (вернее полумарксистских) журналов «Начало» и «Жизнь», а также газеты «Северный курьер».
Что касается работ самого Маркса, то в 70 — х и 80 — х гг, Ц. не особенно боялась переводов «Капитала» на русский язык, и хотя первый том, вышедший в 1872 и разошедшийся с небывалой для того времени быстротой, был вскоре изъят из библиотек и продавался лишь из-под полы, второй том, в виду его «строго ученого» характера, в виду того, что он представляет собой «серьезное экономическое исследование, доступное как по содержанию, так и по изложению лишь специалистам», был цензурным комитетом допущен к выходу несмотря на то, что в докладе цензора напоминалось «о том волнении, которое произвело появление I тома сочинения Маркса,, Капитал“ в русской публике, не столько содержанием, сколько одним именем автора». Тем не менее уже в январе 1894 Главное управление по делам печати, в виду поднятого департаментом полиции вопроса о новом цензурном пересмотре II тома «Капитала», предложило министру внутренних дел включить оба тома «в дополняемый алфавитный список произведений печати, которые, на основании высочайшего Повеления 5 января 1884, не должны быть допускаемы к обращению в публичных библиотеках и общественных читальнях», а также «сделать распоряжение по цензуре о недозволении выпуска в свет этого сочинения новым изданием». Точно так же цензор предложил задержать вышедший в 1896 III том «Капитала», но цензурный комитет разрешил выпуск этого тома на том основании, что это «серьезный экономический трактат» и что экономические взгляды Маркса «вошли ныне во все читаемые курсы по политической экономии». Но перевод известного доклада Маркса Генеральному совету Интернационала о заработной плате, цене и прибыли •был дважды (1899 иЛ900) запрещен Ц. к печати, Точно так же был задержан Ц. полный перевод «Нищеты философии», причем после долгой переписки комитет министров в конце 1902 постановил книгу уничтожить.
Особой, совершенно исключительной Ц. подвергалась в 80 — х и 90 — х гг. т. н. «народная» литература, предназначавшаяся для народных школ, читален и т. п. и находившаяся в ведении «Комитета грамотности» (издания «Посредника» и др.). В результате этой дополнительной Ц. широким народным массам становилось недоступным мало-мальски живое печатное слово, в том числе и беллетристические произведения величайших писателей как русских, так и иностранных.Бурный подъем массового революционного движения начала 900 — х гг., в к-ром к стачкай и демонстрациям рабочих стали присоединяться и крестьянские волнения и «бунты», вызвал новое обострение цензурных репрессий, на этот раз под руководством самого министра Плеве (см.). Об издании легальных марксистских журналов нельзя было и думать; в 1902 был приостановлен на 4 месяца и журнал «Русское богатство». Эти цензурные репрессии еще усилились в начале Русско-японской войны. Но уже со второй половины 1904 под влиянием поражений на фронте, вызвавших оживление даже в либеральном лагере и нек-рую растерян ность в рядах правительства, нач:алосв известное ослабление цензурного гнета, и оппозиционная периодическая печать начала говорить более полным голосом. 1905 внес большое расстройство в ряды цензурного ведомства. Открытое образование общественных союзов и политических группировок, целый ряд правительственных сообщений о революционном движении — все это дезориентировало цензуру и лишало ее твердости и выдержанной линии.
К этому надо присоединить как довольно распространенное явление прямой подкуп цензоров издательствами, практиковавшийся особенно в провинции. В результате не только газеты и журналы впервые стали довольно свободно касаться острых политических тем, но и рынок был наводнен огромной книжной и брошюрной литературой, в том числе и произведениями марксистского направления, причем под измененным названием выходили даже такие произведения, как «Манифест Коммунистической партии» Маркса и Энгельса. Появились специальные с. — д. издательства. Наконец во время октябрьской забастовки пролетариат фактически отменил Ц. «Известия Петербург-
