Версаль с требованием переселения правительства и Собрания в Париж. Следом за ними двинулся и Лафайет с Национальной гвардией, чтобы помешать народным выступлениям. Женщины наводнили Собрание с криками «хлеба, хлеба, без долгих прений».
Королевская семья поддалась уговорам Лафайета и согласилась (6/Х) переехать в Париж.
Вслед за королем туда перебралось и Собрание, что поставило его и короля под контроль парижских народных масс. Таким образом без вмешательства народных низов 14/VII и 5—6/Х буржуазия не получила бы власти и не удержала бы ее в своих руках.
Учредительное собрание и создание буржуазной монархии (1789—91). В Конституанте (Уч редительном собрании) имелось значительное правое меньшинство, преобладающий конституционный центр и небольшая группа левых.
Вожди и ораторы крайних роялистов (Д’Эпремениль, Казалес, граф Монлозье, аббаты Мори и Монтескью) защищали интересы знати и высшего духовенства. Умеренные роялисты, называвшие себя «монархистами», выражали интересы финансистов и высшего чиновничества, находились под влиянием идей Монтескье, защищали абсолютное вето короля и 2 — палатную систему.* Они составляли небольшую группу в 40 человек (Лалли-Толендаль, Мунье и Берни, покинувшие Собрание после 5—6/Х 1789, Клермон Тоннер, Малуе). Большинство Собрания принадлежало к конституционалистам, представителям интересов буржуазной аристократии и части либерального дворянства, которые делились на правый центр, имевший свое «Общество 1789» (Мирабо, аббаты Сийес и Грегуар, Тарже, Тронше, Ле Шапелье, Лафайет, Бальи, Дюран Майян и др.), и левый центр, связанный более с Бретонским, а потом Якобинским клубом (т. и. «триумвират», Дюпер, Шарль Ламет и Барнав, и примыкавшая к нему группа ок. 30 человек, в частности Александр Ламет, герцог д’Эгильон, Ману, Богарне). Левая Собрания состояла из будущих жирондистов (Петион, Бюзо) и демократов — будущих монтаньяров (Максимилиан Робеспьер, Дюбуа Крансе, Приер из Марны, Ревбель). Президент Собрания избирался на 15 дней. Конституантой были образованы комитеты для подготовки работы и для наблюдения за деятельностью исполнительной власти (31: конституционный, феодальных прав, финансовый, церковный, дипломатический и др.). Заседания были публичные, и отчеты о них появлялись в газетах.
Публика на трибунах аплодисментами и восклицаниями выражала свое отношение к тем или иным ораторам или предложениям. Собрание считалось непрерывным, неприкосновенным и нераспускаемым, одно оно имело право законодательной, инициативы, и королевское вето не распространялось на конституционные и финансовые законы и на прокламации Собрания к нации. Король сохранял за собой право назначения министров (не из среды Собрания во избежание влияния короля), послов и командующих войсками и флотом, дипломатическую инициативу и цивильный лист в 25 млн. л. За его действия отвечали перед Собранием министры, скрепившие его подпись под распоряжениями. Его гвардия ограничивалась 1.200 чел. пехоты и 600 чел. конницы. Король мог быть низложен в случае государственной измены или оставления королевства без разрешения Собрания. Был провозглашен народный сувеБ. С. Э. т. БУШ.ренитет, но фактически политические права получили только состоятельные, так наз. активные граждане (несколько более 4’/а млн.), к к-рым причислялись те, кто достиг 25 лет, платил прямой налог в размере, не меньшем чем 3 — дневная заработная плата, не состоял на частной службе за жалованье. Неимущие, рабочие, слуги (до 3 млн.) попадали в разряд пассивных граждан, которые пользовались только гражданскими правами. Выборы устанавливались 2 — степенные. На первичных собраниях «активные» граждане выбирали выборщиков (до 50 тыс.). Депутатами могли быть все активные граждане, платившие прямой налог в размере, не меньшем заработной платы за 10 дней. Однако для выборщиков ценз был повышен по очень сложной системе, устанавливавшей для городских выборщиков (в городах свыше 6 тыс. населения) получение дохода, равного заработной плате за 200 дней. В сельских местностях устанавливался ценз по доходу, равному зарплате за 150 дней. Отмеченные имущественные ограничения распространялись и на выборы в органы местного самоуправления. Административное и муниципальное управление было децентрализовано. Старое деление на провинции с их особыми привилегиями было заменено делением на 83 департамента, получивших название по имени местных рек и гор (Сены, Луары, Юры и т. д.). Выборные департаментские советы (36 членов) выделяли из своей среды 18 лиц, составлявших исполнительную директорию, и выбирали генерального прокурора-синдика. Департаменты делились на дистрикты, где совещательные советы состояли из 12,*а директории из 4 членов. Дистрикты делились на кантоны. Города и села образовывали самоуправляющиеся коммуны (до 44 тыс.), выбиравшие мера и муниципальных должностных лиц и располагавшие Национальной гвардией. Париж был разделен вместо 60 округов на 48 секций, к-рые были первичными муниципальными ячейками (78 тыс. активных граждан). Генеральный совет Ком, муны состоял из 144 членов (по 3 от секции), а исполнительным органом являлось Муниципальное бюро из 48 лиц (по 1 от секции). Судьи избирались в кантонах, дистриктах и департаментах, но из лиц с высшим юридическим образованием. При; разборе уголовных дел был введен суд присяжных. Брак стал рассматриваться как гражданский договор. Таким образом фактически Конституанта передавала политическую, административную и судебную — власть в руки состоятельных буржуазных слоев населения.
Цехи и внутренние пошлины были отменены; была провозглашена свобода промышленности и торговли. Ввоз нек-рых иностранных товаров был запрещен (34 статьи), на остальные была наложена пошлина в 1. 0—12% их стоимости.
Еще 17/VII 1789 Национальное собрание успокоило государствен, кредиторов, признав все долги монархии. Выпущенные в августе 2 займа (в 30 и 80 млн. ливров) не были покрыты. Патриотический налог, вотированный 26/IX и равный х/4 годового обложения, пошел на покрытие процентов по прежним займам. Талейран предложил (10/X 1789). употребить церковные имущества на уплату долга, считая это «совместимым со строгим уважением к собственности», и Собрание, несмотря на упорную оппозицию правой, декретировало (21/XI) большинством (568 против 346), что «все церковные имущества 17
