тиасонством — исторически верная черта; многие декабристы прошли через масонские ложи. Пьер не удовлетворился масонством; он стремился практически осуществить идею общественного блага. Он приступил к освобождению крестьян, приказал управляющим не отягощать их работой, не применять телесных наказаний, строить больницы, школы, приюты. Т. и здесь вскрыл безрезультатность этих проектов «малых дел». Сам Пьер недолго тешился филантропией. «Он испытывал, — писал о нём Т., — несчастную способность... видеть и верить в возможность добра и правды и слишком ясно видеть зло и ложь жизни для того, чтобы быть в силах принимать в ней серьёзное участие». В эпилоге романа Пьер показан одним из организаторов тайного общества, будущим декабристом.
В первые десятилетия 19 в. обнаружились трещины, к-рые дал крепостнический строй и к-рые скрыты были внешне блестящим, казалось бы незыблемым господством самодержавия и дворянства. К этому времени Наполеоновские войны превратились в империалистические, и явственно обнаружились противоречия буржуазного общества. В борьбе крепостнической России с буржуазно-бонапартистской Францией Т. увидел обречённость крепостнического мира и буржуазное, неотделимое от национального, порабощение, которое нёс с собой Наполеон. Мысль об участии народа в национально-освободительной войне не покидала Т.
После окончания «Войны и мира» (роман вышел в свет отдельным изданием в 1868—1869) Т. усиленно работал над романом, из эпохи Петра I, оставив ряд отрывков из него.
Т. задумал писать о крестьянах-переселенцах (из жизни 18 в.). В 1878 он возвратился к «Декабристам», изучал материалы, создавал новые варианты. Ни один из замыслов не оказался осуществлённым. О направлении исторической мысли Т. в это время говорят также страницы его «Записной книжки» 1870: «Читаешь эту (Соловьева) историю и невольно приходишь к заключению, что рядом безобразий совершалась история России. Но как же так ряд безобразий произвёл великое и единое государство? Уже это одно доказывает, что не правительство производило историю... Кто производил то, что разоряли? Кто и как кормил хлебом весь этот народ? Кто делал парчи, сукна, платья, камки, в которых щеголяли цари и бояре? Кто ловил чернобурых лисиц и соболей, которыми дарили послов, кто добывал золото и железо, кто выводил лошадей, быков, баранов, кто строил дома, дворцы, церкви, кто перевозил товары? Кто воспитывал и растил этих людей единого корня? Кто блюл святыню религиозную, поэзию народную? Кто сделал, что Богдан Хмельницкий передался русским, а не татарам и полякам?...».
ИТ. отвечал — народ. НоТ. не видел, не понимал основы истории — борьбы классов, он отрицал сознательную политическую борьбу.
Не случайно поэтому «Декабристы», над которыми писатель так много и упорно работал, ему не удавались.
Работа над «Анной Карениной» — романом из современной Т. действительности — оттеснила работу в области истории. Прежде чем порвать с помещичьим классом, Т. светом бес 468
пощадного анализа, критического реализма осветил жизнь дворянства в современную ему эпоху. Так закономерно шёл Т. от «Войны и мира» к «Анне Карениной».
«Анна Каренина» (1873—77) — роман, показавший «укладыванье» капитализма в России.
Это — произведение переходного времени, отразившее в своих драматических коллизиях социальные конфликты, характерные для того времени, когда рушились старые формы классового господства и на их месте возникали новые формы также классового господства. На этот роман ссылается Ленин, определяя в своей статье «Л. Н. Толстой и его эпоха» Т. как художника и мыслителя переходного периода, эпохи «после 1861 и до 1905 гг.» (Ленин, Соч./т. XV, стр. 100).
Роман представляет выдающийся познавательный интерес для изучения пореформенной экономики России, настолько верно отражено в нём направление, в к-ром развивалось помещичье хозяйство России, условия этого развития, его «экономические детали».
Левин — один из наиболее значительных образов романа — помещик. По рождению он принадлежит к старинной землевладельческой аристократии;, он с презрением относится к придворному кругу, к дворянской бюрократии, но ему чужды мечты о великой государственной деятельности, столь характерные для Андрея Болконского. Жизнь поставила Левина, состоятельного помещика, в узкие рамки его хозяйства, требующего, как показывает Т., неусыпного внимания и заботы, хозяйственной инициативы, иначе помещика ожидает разорение и существование на чиновничье жалованье. Такова участь Стивы Облонского и многих других беззаботных расточителей отцовского достояния, представителей оскудевшего барства. Т. сочувственно относится к «совестливому» барину Левину.
Но, сочувствуя ему, Т. показывает, что жизнь заставляет Левина стать эксплоататором батраков, работающих в его имении. Со свойственной ему трезвой правдой Т. показал, что хозяйственный процесс в имении Левина неразрывно связан с теми отношениями, которые, вопреки воле и намерениям землевладельца, складывались между ним и батраками.
Левин в своей книге о сельском х-ве, в теории сближаясь с народниками, утверждает, что «в России не может быть вопроса рабочего», что «русский рабочий имеет совершенно особенный от других народов взгляд на землю».
А практика убеждает его в другом: Левин реально сталкивается с наличием «вопроса рабочего»; он принуждён нанимать рабочих «числом поболее, ценою подешевле» и поставлен в положение бесстыдного эксплоататора.
А между тем его сознание, его моральная деятельность направлены против капитализма и эксплоатапии. Он Мучительно размышляет о социальной несправедливости и не может скрыть от себя истины своих отношений и расчётов с рабочими, он знает, в чём источник его благосостояния, он ясно видит ничтожность либеральной земской деятельности. Перед ним со всей неумолимостью встаёт необходимость выбора, необходимость, обнажившаяся противоречиями действительности’. существование эксплоататора или разрыв с эксплоататорским классом. Но не легко отказаться от собственности, от сознания господ-
