жизнь» озарена светом основной исторической мысли о справедливости всенародной, национальной, освободительной войны России против наполеоновских захватчиков.
В своей философии истории Т. отрицал возможность познания истории, закономерности совершающихся событий, проповедуя реакционный фатализм. Но опровергая собственные теоретич. рассуждения, Т. создал произведение историческое, в истинном значении этого понятия. Т. о нём сам сказал: «Без ложной скромности это — как Илиада». На создание его Т. положил более шести лет «непрестанного и исключительного труда при наилучших условиях жизни». По собственному признанию Т., материалы, изученные им для воссоздания эпохи — труды историков, военных специалистов, мемуары современников, журналы, газеты, — составили целую библиотеку. В романе, как и в большинстве произведений Толстого, нет ни одного эпизода, не подвергшегося многократной переделке.
В первых двух томах изображены войны 1805—07 России, Австрии и Пруссии против бонапартистской Франции. В войне 1805 выделены главные моменты кампании: отступление Кутузова, спасавшего от разгрома русскую армию, Шенграбенское дело, Аустерлицкое сражение. Во II томе международная военно-политич. история отступает перед картинами мирной жизни, хотя и здесь изображены важнейшие события: Фридландское сражение, Тильзитский мир, Эрфуртское свидание Александра I й Наполеона.
В картинах Шенграбенского и Аустерлицкого сражений выступают новые, оригинальные, гениально найденные приёмы мастерства Т. как военного писателя. У Т. батальные картины полны напряжённой динамики, они живописны и, что самое главное, жизненны, потому что в центре внимания писателя стоит человек, участник сражения или похода. Т. изображает его душевное состояние со всеми переходами, изменениями мыслей и чувств. Художник достигает, предельной композиционной рельефности, яркой изобразительности в описании сложнейших сцен военных сражений, и в этом артистически упорядоченном описании ярко и выпукло встают образы людей со всеми их мыслями и чувствами — от самых простых, житейских до самых возвышенных, как возвышенны мысли Андрея Болконского во время Аустерлицкого сражения.
Развивая мысли и наблюдения «Севастопольских рассказов», Т. выдвигает своих любимых безвестных героев войны. Капитан Тимохин и славный артиллерийский капитан Тушин — простые, скромные армейские офицеры, близкие солдатской массе, без рисовки и красивых фраз делающие своё трудное дело.
Они — истинные герои, хотя в путаном, сложном ходе войны их зачастую обходят наградой или несправедливо обвиняют. Т. великолепно изображает спокойное мужество прославленных полководцев. Таков Багратион в Шенграбенском деле, когда просто, без единого эффектного слова он ведёт полк в атаку. Таков Кутузов в волнующей сцене, когда раненый он стоит под огнём неприятеля и говорит: «Рана не здесь, а вот где!», указывая на расстроенные ряды русских.Т. считал, что Аустерлицкое сражение было проиграно потому, что русской армии не за что было тогда драться. Т. рассказывает о комедии бездарного руководства кампанией, о вопиющих беспорядках в армии, о грызне между собою военачальников, о голоде солдат, к-рых один из персонажей романа — Билибин — называет «третьим врагом» генералов.
Главная же причина поражения — отсутствие цели войны, достойной жертв народа. Когда же перед армией встал вопрос о судьбе родины, о защите национальной независимости, тогда она вместе с народом преобразилась в непобедимую силу. Война с Наполеоном превратилась в национально-освободительную, народную войну. Народ поднялся на защиту интересов своей родины и отстоял её от вражеских нападений. Т. пришёл к этой мысли, углубившись в изучение материалов 1812. Эта мысль озарила все события и лица. В её свете Т. рисует жизнь дворянских семей, блестящие картины светских балов, увеселений, тунеядство, корысть и тщеславие высокопоставленной военной знати, искания лучших людей — дворянской интеллигенции. Т. впоследствии говорил: «чтобы произведение было хорошо, надо любить в нём главную основную мысль. Так, в „Анне Карениной" я любил мысль семейную, £ „Войне и мире" люблю мысль народную, вследствие войны 1812 года».
Т. описывает события с момента вступления Наполеона в Россию вплоть до изгнания французов. Ненавистный враг входит в опустошённую Москву. Т. рассказывает о безвестных героях, огнём встретивших неприятеля в Кремле. Т. рассказывает также о бесконечных интригах в среде высшего военного командования, к-рое среди битв, среди крови руководится личными интересами.
«Браницким, Винценгероде и тому подобным» противостоит в резком контрасте солдатская — народная — масса и близкие ей по духу офицеры из демократии, слоёв или выразители народных стремлений, как, например, Кутузов.
В солдатской массе нет гибельной для дела игры мелких честолюбий. Солдат говорит Пьеру накануне Бородинского сражения: «Всем народом навалиться хотят». Т. в полном соответствии с исторической действительностью написал величественную картину Бородинского сражения, исход к-рого решила нравственная сила русского войска. Оно дралось за родину и было непобедимо. Русская армия, потеряв половину своего состава, стояла так же грозно в конце, как и в начале битвы. «Прямым следствием Бородинского сражения, — писал Т., — было беспричинное бегство Наполеона из Москвы, возвращение по старой Смоленской дороге, погибель 500тысячного нашествия». Т. изобразил партизанскую войну, уничтожившую по частям наполеоновскую армию, к-рая, по верным словам Т., «в самой себе несла уже тогда неизбежные условия гибели». На армию, ставшую орудием национального порабощения, на интервентов, захватчиков обрушилась «дубина народной войны». Устами Пьера Т. высказывает свою заветную мысль: «Он понял ту скрытую... теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях... и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно... готовились к смерти». «Но цель
