тельные продукты, к-рые служат постоянны^ предметом обмена. Что касается пропорций, устанавливаемых в обмене между продуктами, то при этой форме повторение обмена одних и тех же предметов неизбежно устанавливает более или менее твёрдые, фиксируемые обычаем соотношения между обмениваемыми предметами. В тех случаях, когда община получает путём обмена такие потребительные стоимости, к-рые с большими затратами труда она и сама может добыть, меновые пропорции в нек-рой степени сообразуются с соотношениями затрат труда, к-рые ей же пришлось бы произвести на изготовление получаемых предметов. Но эти пропорции не могут базироваться на действительном соотношении затрат труда обеих общин на обмениваемые предметы.
Уже развёрнутая форма обмена между племенами связана с изменением субъектов обмена. «Первоначально, — пишет Энгельс, — обмен производился между племенами при посредстве родовых старшин; когда же стада стали переходить в обособленную собственность, всё больше стал преобладать и, наконец, сделался единственной формой обмена — обмен между отдельными лицами» (Маркс и Энгельс, Соч., т. XVI, ч. 1, стр. 136).
Пока х-во общин базируется на коллективной собственности, обмен между членами общины отсутствует. Старшины производят мену с соседними или встречными общинами от имени всего общинного х-ва и распределяют полученные от обмена продукты между членами рода. Однако совершающееся на базе роста производительных сил разложение родового х-ва и зарождение частной собственности меняют роль старшин вообще, их роль при между общинном обмене в частности.
Прежде чем начать мирные торговые отношения, встречающиеся роды и племена взаимно делают подарки вождям и старшинам. Это дарение и отдаривание, совершающееся между вождями и старшинами персонально, постепенно перерастает в особые меновые отношения, к-рыми связаны уже не целые роды или племена, а вожди и старшины как частные лица. Вместе с тем всё более укрепляются и без того складывающиеся зачатки частной собственности вождей на известные предметы: оружие, стада, украшения и т. д. В руках вождя и его приближённых сосредоточиваются всё возрастающие богатства, принадлежащие уже не всему племени, а лично им. Из недр коллективных натуральных отношений общины выкристаллизовываются зачатки частного х-ва отдельных семей и лиц.
Тем самым создаются предпосылки для развития обмена внутри племени и рода.
Уже междуплеменной обмен с неизбежностью приводит к выделению из мира Т. особых Т. — эквивалентов, к-рые служат средством для выражения меновой стоимости всех поступающих в обмен предметов и тем самым выполняют роль примитивных денег. Первыми развивают у себя форму денег кочевые народы. Из общей массы Т., с к-рыми приходится иметь дело кочевому племени, неизбежно выделяется узкая группа предметов (у скотоводческих племён — скот, у охотничьих — меха), которые имеют потребительную стоимость для каждого участника обмена, к-рые Б. С. Э. т. LIV.все охотно берут и за к-рые, т. о., всегда можно получить любые предметы. Эти предметы в международном обмене принимаются взамен всякой потребительной стоимости. К ним приравниваются все поступающие в обмен предметы, и потому становится привычным выражать меновую стоимость всякого Т. в этих предметах. «Главный предмет, которым обменивались пастушеские племена со своими соседями, — пишет Энгельс, — был скот; скот сделался товаром, посредством которого оценивались все товары и который повсюду охотно принимался в обмен, — одним словом, скот стал выполнять функцию денег и уже на этой ступени играл роль денег» (Маркой Энгельс, Сочинения, т. XVI, ч. 1, стр. 136). Всякий продукт труда во внешнем обмене теперь обладает меновой стоимостью лишь постольку, поскольку он способен обменяться на Т. — эквивалент.
С Т. — эквивалентами как бы срастается свойство меновой стоимости. Они начинают фигурировать в качестве воплощённой меновой стоимости. Их принимают теперь в обмен не только ради их потребительной стоимости, но и ради их способности обмениваться на другие Т. Развёрнутая форма стоимости превращается во всеобщую форму. Появление земледелия, ткацкого станка, плавки металлич. руд, обработки металлов, появление института рабства, падение материнского права и утверждение права отцовского, переход от парного брака к моногамии, выделение отдельной семьи как силы, противостоящей роду, были крупнейшими факторами разложения родового быта и создания предпосылки для частного производства и обмена. Переход к железным орудиям, расчистка под пашню крупных лесных пространств, обработка земли на крупных площадях, возникновение городов как средоточия племён и союзов племён, рост богатства отдельных лиц, прогресс в ткачестве, в строительном деле, в обработке металлов; рост разнообразия промышленного производства; развитие и дифференциация земледелия — всё это привело ко второму крупному разделению труда в обществе: «ремесло отделилось от земледелия» (см. там же, стр. 138—139).
Разделение производства на две крупные отрасли — земледелие и ремесло — делает обмен между ними экономии, необходимостью.
Продукты ремесла с самого же начала изготовляются производителями не для своих собственных потребностей. Поэтому они неизбежно приобретают форму Т. С другой стороны, и земледельцы могут получить ремесленные Т. лишь путём обмена на свои продукты. «С разделением производства на две крупные основные отрасли, земледелие и ремесло, . возникает производство непосредственно для обмена, товарное производство, а вместе с ним и торговля не только внутри племени и на его границах, но уже и заморская» (там же, стр. 139). Развитие товарного производства и обмена с неизбежностью развивает и превращает всеобщую форму стоимости в денежную.
В качестве общих эквивалентов в разных местах служили шкуры зверей, раковины, стручки, какао, табак, перец, соль, скот, металлы в изделиях и множество разных предметов. В дальнейшем круг этих общих 13
