учиваться заново. Поэтому, когда из Москвы были разосланы новые книги, на местах их не приняли, и в Москву посылались челобитные о сохранении «старой веры». В ответ правительство стало применять репрессии к непослушным; тогда приходский клир, особенно провинциальный, и часть монахов решительно отказались принять «новую незнамую веру», объявили ее «люторскою и латинскою ересью», а царя и Никона объявили сначала злыми еретиками, а затем — антихристами. Епископат высказался за реформу; раскольники на суде собора 1666 были преданы «вечному проклятию», а главнейшие руководители раскола были лишены сана и сосланы. Борьба официальной церкви с расколом, поддержанная всем бюрократическим и военно-политич. аппаратом царской власти, все же не могла, ликвидировать старообрядчество. Правда, крестьянские массы, ушедшие в раскол, скоро стали отходить от него, но они не вернулись в официальную церковь, а распылились по многочисленным сектантским новообразованиям (см. Сектантство). Старообрядческие организаций оказались живучими; они положили начало двум старообрядческим церквам — беспоповщинской в. выдери поповщинской, к-рые в течение жали все атаки официальной церкви и самодержавия и были легализованы в 1905 после объявления веротерпимости (см. Раскол, Старообрядчество).
После падения Никона П. ц. окончательно становится служанкой дворянского государства, сначала фактически, а затем, с 20 — х гг.
18 в., и формально. Церковь пробовала выступить последний раз против Петра I; патриарх Адриан и часть епископата вкупе со старой боярской знатью участвовали в заговорах против великого преобразователя России. Но эта фронда была бессильна и лишь ускорила формальное преобразование П. ц. в «ведомство православного исповедания». Петр нанес решительный удар и по материальной базе и по организационной структуре П. ц. Не отчуждая формально церковных имуществ, Петр передал их в управление Монастырского приказа, совершенно светского учреждения, возглавлявшегося чиновником и подчиненного Штатеконторе и Юстиц-коллегии. Церковные учреждения получали из Монастырского приказа положенные средства, а весь остаток поступал в казну на общегосударственные нужды. Эта реформа была завершена через 50 лет: в 1764 манифестом Екатерины II все монастырские и церковные земли были формально секуляризованы, и П. ц. окончательно потеряла самостоятельную материальную базу. Со стороны административной Петр I ликвидировал патриаршество и формально подчинил церковное управление государственной власти. В 1721 был опубликован «Духовный регламент» (т. 23, стр. 676), согласно к-рому во главе П. ц. был поставлен синод, т. е. коллегия архиереев по назначению императора, контролируемая и руководимая светским чиновником, обер-прокурором, «оком государя и стряпчим по делам государственным». Таким образом, церковь формально стала «ведомством православного исповедания» и формально была наделена полицейскими функциями — клир был обязан быть «верным и послушным рабом и подданным» императора, защищать прерогативы императорской'власти, исполнять «тайные дела», к-рые ему будут поручены, наставлять при 664
хожан в повиновении властям, а крестьян — в повиновении господам, и доносить об открытых на исповеди «воровстве, измене или бунте».
Во время восстания Пугачева попы действовали в качестве «секретных смотрителей», собирали сведения о настроении крестьян и посылали начальству периодич. «сводки». В первой половине 18 в., когда по всей империи участились крестьянские выступления против крепостного права и помещиков, сельские попы были всегда верными помощниками помещиков и военно-полицейских усмирителей.
Во второй половине 19 в., когда революционные идеи стали проникать в деревню, попы, по меткому выражению В. И. Ленина, были непременными участниками «новейшей охраны» крестьянства, вместе со стражниками и земскими начальниками (см. Ленин, Соч., т. XV, стр. 415—416). На православный клир*царское правительство опиралось также и в национальных областях, подвергавшихся колониальной эксплоатации царизма. Так, после восстания 1863, во время к-рого белорусские крестьяне выступали против всех помещиков, независимо от национальности последних, в Белоруссию стали массами назначаться попы из центра, как наиболее надежные «урядники казенного православия». В приволжских и восточных национальных областях попы — «миссионеры», «обращавшие» националов в православие, проводили насильственную руссификацию и содействовали русским помещикам в ограблении земель у «новообращенных». Те же «миссионеры», ведя борьбу с расколом и сектантством, не ограничивались идеологическим «изобличением» старообрядцев и сектантов, но так же энергично занимались сыском и доносительством.
Верная служба церкви самодержавному государству 18—19 вв. определялась, помимо всего прочего, материальной зависимостью церкви от государства. Лишенная самостоятельной экономической базы, церковь жила за счет казенных кредитов и доходов от религиозных «операций». Руководящие церковные верхи, епархиальные архиереи, были целиком обеспечены казенным жалованием (от 4.000 до 7.800 руб. в год в начале 20 в.), и чисто церковные доходы были для них лишней премией.
Из монастырей в начале 20 в. ок. 30% также было на полном иждивении казны. В 40 — х гг.
19 в. был поставлен вопрос об установлении казенного жалования и для приходских попов.
Эта реформа проводилась медленно; но с 1893, в связи с ростом стачечного движения и брожения среди крестьян, ассигнования на содержание приходского клира стали быстро возрастать, причем в первую очередь на казенное жалование переводились сельские попы. В конце 19 и в первые десятилетия 20 вв., когда началось быстрое нарастание революционной борьбы, П. ц. стала особенно энергично помогать самодержавному режиму в его борьбе за существование, ибо от исхода этой борьбы зависело существование и самой церкви.
В условиях развивающегося капитализма рабочий класс, «воспитанный крупной фабричной промышленностью, просвещенный городской жизнью, отбрасывает от себя с презрением религиозные предрассудки, предоставляет небо в распоряжение попов и буржуазных ханжей, завоевывая себе лучшую жизнь здесь на земле» (Ленин, Соч., т. VIII, стр. 419—420). Точно так же появившиеся в деревне рабочие агитаторы нанесли, по признанию самих сель-
