Вслед за принятием сеймом конституции 3/V 1791 зашевелились противники нового порядка вещей. Вожаки реакции Феликс Потоцкий и Северин Ржевуский, магнаты на Украине, завязали переговоры с Россией. Противниками конституции была созвана конфедерация в Тарговицах (местечко на русской границе). Тарговицкая конфедерация (см.), по замыслу ее основателей, должна была служить предлогом для вооруженного вмешательства России, к к-рой обратились с призывом восстановить в П. свободу и законность.
Второй раздел Речи Посполитой. Охлаждение, наступившее между Пруссией и Россией в 1780 — х гг., которая была занята турецкой и шведской войнами, позволило П. рассчитывать на поддержку Пруссии при отказе от «гарантированной» Россией конституции и проведении конституционных реформ.
Пруссия, со своей стороны, идя на соглашение с П., рассчитывала добиться уступки ей Торна и Данцига, к-рых ей не удалось получить из рук России в 1772. Одним из важнейших актов Четырехлетнего сейма стало, т. о., заключение польско-прусского союзного договора 29/Ш 1790. В одной из статей этого договора заключалось прямое обязательство Пруссии поддержать П. вооруженной силой в случае интервенции третьей державы. Однако решение вопроса о территориальных уступках Пруссии со стороны П. в договоре предусмотрено не было. Напротив, в августе 1790 сеймом был принят прямо направленный против прусских притязаний закон «о неделимости» и неотчуждаемости территории государства.
Между тем, развитие революционных событий во Франции придало положению в Вост.
Европе новый и совершенно иной оборот: перед лицом этих событий отошли на задний план расхождения между Россией и Пруссией, Пруссией и Австрией, очистив место для соглашения трех столпов абсолютизма в Европе на почве борьбы с французской революцией.
Екатерининская Россия, вышедшая победительницей из второй турецкой войны (по Ясскому миру 29/XII 1791), приняла на себя в этой борьбе особую роль: она осталась в стороне от похода против революц. Франции, но взялась подавить либеральное движение в П., к-рое царская дипломатия стремилась представить, как проявление «якобинских идей»; при этом правительство Екатерины II рассчитывало, само собой разумеется, на определенные территориальные компенсации в П.
18/V 1792 Россия ввела свои войска в Польшу.
Пруссия искала возможности осуществить свои планы аннексии и легко сговорилась с Екатериной о проведении нового раздела Речи Посполитой. После вступления русских войск в П. прусский король вероломно заявил, что он не намерен оказывать помощь авторам конституции 3 мая. 23/1 1793 между Россией и Пруссией было заключено тайное соглашение на случай «восстания и возмущения, могущего обнаружиться в Польше». Одновременно с этим прусский посланник Бухгольц уведомил Речь Посполитую о вступлении прусских войск, мотивируя его распространением в П. «пагубных идей французского демократизма». 27/III Россия и Пруссия опубликовали акты об оккупации Польши и аннексии части ее территории. Пруссия получила не только Данццг и Торн, но и зап. окраину этнографии. П.,.Гнезненское, Познанское, Калишское, часть; Краковского и других воеводств; к России же были присоединены коренные украино-белорусские земли (Правобережная Украина, зап. часть Белоруссии). Всего к обеим державам отошло ок. 280 тыс. ? ш2; на долю Речи Посполитой осталось менее 200 тыс. км2 с 4 млн. населения.
Сейм, созванный в Гродно 17/VI того же 1793,. после краткой борьбы санкционировал аннексию в пользу России, но оказал упорное сопротивление требованиям Пруссии, ставившим под удар самое существование П.
Наконец, после ряда репрессий со стороны оккупантов, сейм вынужден был согласиться и с этими требованиями. 25/IX сеймовая делегация отказалась «на вечные времена» от земель, упомянутых в прусском «оккупационном патенте».
Восстание Костюшки и третий раздел П.
(1794). Новый раздел П., разгул реакции
и предательство клики магнатов вызвали в стране бурный рост национально-освободительного движения. Постои царских и прусских войск, массовые банкротства, рост безработицы, сокращение армии по договору с Россией и Пруссией — все это обостряло вражду к интервентам и должно было вовлечь в национально-освободительное движение широкие народные массы. В течение заседаний Гродненского сейма за пределами его оформились две политич. партии. Одна из них объединяла «умеренные» элементы буржуазии и шляхты и была прямой наследницей руководящей партии Четырехлетнего сейма; в программе ее было восстановление конституции 3/V и освобождение II. от чужеземной зависимости.
Другая партия — «якобинцы» — имела мало общего с зап. — европейскими якобинцами; однако она шла гораздо далее «радикалов» 1788—91.
В программу ее входило поднять всенародное восстание против оккупантов и привлечь с этой целью в лагерь восстания широкие массы мелкой буржуазии, крестьянства и плебса.
Вожаками первой партии были банкир Капостас, правовед Барс; из депутатов Четырехлетнего сейма — главным образом Игнатий Потоцкий; партию «якобинцев» возглавляли Конопка, ксендз Мейер, Зайончек, Шанявский.
Обе партии сходились в одном: они признавали необходимость национально-освободительной войны. Не вызывала разногласий и кандидатура руководителя будущего восстания — ген. Тадеуша Костюшки (см.). Костюшко начал подготовку к восстанию с установления контакта с революционным французским правительством. Восстание началось в одном из польских кавалерийских полков и 24/III перекинулось в Краков, куда к тому времени прибыл Костюшко. Тогда же Костюшко был объявлен диктатором. В ночь с 17 на 18/IV, после битвы под Рославицами (в к-рой Костюшко одержал победу над немногочисленным русским отрядом благодаря героизму восставших крестьян), поднялась и Варшава.
«Варшавские зажиточные люди мало участвовали в восстании» (Костомаров), в основном это было восстание мелкой буржуазии и плебса. В силу этого варшавское восстание сразу же перехлестнуло через головы «умеренных» и даже «якобинских» вождей. Под давлением масс варшавское повстанческое правительство, состоявшее из «умеренных» элементов, вынесло смертный приговор тарговичанам (см.
