отношении и в снабжении армии вооружением.
Вильсон деятельно вмешивался в кипевшие вокруг Кутузова интриги. Через всю историю О. в. проходила борьба англ. представителей и Александра I против выражавшей истинные интересы русского народа стратегии и тактики Кутузова. После того, как Кутузов не пожелал расширить наступательные операции у Чернишны против Мюрата, отношения между Беннигсеном и Кутузовым сделались совсем невозможными, и Кутузов приказал Беннигсену уехать из армии. Еще раньше уехал из армии Барклай.
С вечера 26/Х 1812 началось отступление наполеоновской армии от Малоярославца, отступление, к-рое постепенно становилось для нее всё более тягостным и убийственным и привело ее, наконец, меньше чем через два месяца, к почти полной гибели. Кутузов вел т. н.
«параллельное преследование», идя южнее и параллельно тому тракту, по к-рому двигался Наполеон. Казачья конница Платова и крестьянские партизанские отряды постоянными внезапными налетами беспокоили отступавших, нанося врагу большой вред. Партизанская война, действия крестьянских отрядов, казачьи налеты — все это при усиливавшемся недоедании и при непрестанном падеже лошадей заставляло наполеоновские войска бросать по дороге пушки, часть клади с возов, больных и раненых. Кавалерийские эскадроны Наполеона оказались почти полностью спешившимися. Уже после Вязьмы начались легкие заморозки, и легко одетая наполеоновская армия стала жестоко страдать от холода. 8/XI французы вошли в Смоленск. К их ужасу продовольственных запасов в городе почти не оказалось, а имевшиеся были разгромлены и растащены потерявшими всякую дисциплину отрядами наполеоновской армии. Тотчас же после выхода из Смоленска наполеоновской армии пришлось выдержать под Красным четырехдневный бой (15—18/XI). С большими потерями, лишившись множества обозов и потеряв большое количество людей, Наполеон вошел 19/XI в Оршу. Тут к нему присоединился Ней с жалкими остатками арьергарда, бблыпая часть которого отстала и погибла при выходе из Смоленска и переправе через Днепр. Впереди была р. Березина, где Александр, англ. комиссар при русских армиях Вильсон и почти весь русский генералитет надеялись захватить в плен самого Наполеона. Но Наполеон, отвлекши внимание адмирала Чичагова (командовавшего особой воинской частью) к г. Борисову, вдруг двинулся к р. Студенке, севернее Борисова, и, наведя два моста, 26 и 27/XI перешел с остатками своей армии (ок. 60.000 чел., считая с безоружными, слабосильными, больными и ранеными, полузамерзшими) на зап. берег Березины и сжег за собой мосты. Во время этой переправы погибло около половины оставшейся наполеоновской армии. Не успевшие переправиться отставшие войска были настигнуты русскими; многие погибли также от морозов.
После Березины ударили жестокие морозы, до 28° по Реомюру. Это довершило гибель наполеоновской армии, обращенной в паническое бегство. Французы буквально устлали своими трупами дорогу от Березины до Вильны и дальше от Вильны до Ковно. На этом пути погибло более 40.000 человек. В Ковно 14/XII 1812 последние уцелевшие отряды наполеоновской армии под начальством Нея перешли через Неман, преследуемые казаками, и вышлииз русских пределов. Из 600.000 солдат армии Наполеона, вторгнувшейся в Россию, обратно возвращались ок. 1.000 человек гвардии с 9 орудиями и несколько тысяч безоружных полузамерзших солдат. — Так кончилась О. в. 1812.
Торжество русского народа над вторгшимся завоевателем было полное.
М. Н. Покровский, искажая смысл событий О. в., отрицал, что со стороны Наполеона это была завоевательная, грабительская война. Покровский и его школа считали, что никакого нашествия Наполеона на Россию не было. «Войну затеяли русские помещики». Самая война 1812 изображалась как «война русских помещиков» против Наполеона, а русский народ оставался, якобы, в стороне. Покровский воспроизводил французскую шовинистическую теорию, выдвинутую и поддерживаемую наиболее консервативными франц. историками. Он отрицал, что отпор, данный Наполеону в России, явился результатом мощного национального подъема русского народа, поднявшегося на борьбу за свою независимость, и извращал значение борьбы крестьянства против вторжения наполеоновской армии. Он писал, что, якобы, «вся тяжесть борьбы легла на регулярные войска с некоторою помощью казаков, — которые, однако, стали опасны противнику и полезны армии лишь с той поры, когда французы были окончательно расстроены боями, голодом и холодом» (Покровский М. Н., Дипломатия и войны царской России в 19 столетии, 1923, стр. 46). Покровский отрицал значение борьбы русского народа против интервентов, определившей разгром вторгнувшегося в Россию противника. «Французская арми$, — писал Покровский, — пала жертвой не народного восстания, а недостатков собственной организации» (его же, Русская история с древнейших времен, т. III, 5 изд., 1923, стр. 259).
Поражение шестисоттысячной наполеоновской армии Покровский объявлял «случайностью» — саморазложением его войск, голодом и морозами (см. Покровский М. Н., Дипломатия ц войны царской России..., 1923, стр. 50).
Концепция Покровского игнорирует глубокие причины поражения Наполеона, коренившиеся в контрреволюционном характере империи Наполеона, его соглашении с крепостническими элементами, в завоевательном грабительском характере его войн, коренным образом отличавшихся от войн республиканской Франции в 1792—94. Основной причиной поражения Наполеона в войне 1812 была общенациональная борьба русского народа за свою независимость, причем главной силой в этой борьбе было русское крестьянство. Концепция Покровского и его учеников игнорирует героизм русского народа, его умение громить всех и всяческих врагов, проявленное им на протяжении всей его истории. Со всеми этими извращениями исторической правды следует навсегда покончить.
О. в. 1812 своей героической борьбой с иноземными захватчиками навсегда осталась предметом справедливой гордости русского народа.
Для Западной Европы русская победа явилась решительным толчком к движению, кончившемуся после очень долгих и кровопролитных усилий освобождением от наполеоновского ига.
Лит.: Маркс К. и Энгельс Ф., Русская нота,, Соч., т. VI, М. — Л., 1930 (по этому вопросу — стр. 252); их же, Демократический панславизм, там же, т. VII, М. — Л., 1930 (по этому вопросу — стр. 214); М арксК., Барклай-де-Толли, там же, т. XI, ч. 2, М.. 1933, стр. 569 —
