ты, отражающие феодальное районирование страны, а еще ранее племенные диалекты, соответствующие периоду образования племенных союзов (см. Диалектология). Будучи категорией исторической, Н. я. возникает вместе с нацией (см.), образуя один из ее основных признаков; ибо «национальная общность немыслима без общего языка» (Сталин, там же, стр. 5). Поэтому-то начало национальных движений и борьба за образование национальных государств всегда знаменуется борьбой за «государственное сплочение территорий с населением, говорящим на одном языке, при устранении всяких препятствий развитию этого языка и закреплению его в литературе», борьбой за «единство языка и беспрепятственное развитие» его (см. Ленин, Соч., т. XVII, стр. 428). Пути образования национальных языков определяются конкретной историч. обстановкой их возникновения и развития. «В любом современном развитом языке стихийно-возникшая речь возвысилась до национального языка отчасти благодаря историческому развитию языка из готового материала, как в романских и германских языках, отчасти благодаря скрещиванию и смешению наций, как в английском, отчасти благодаря концентрации диалектов в единый национальный язык, обусловленной экономической и политической концентрацией» (Маркс и Энгельс, Немецкая идеология, Соч., т. IV, стр. 414). Так, в основу Н. я. может лечь говор определенного города, местности, области, которые являются важнейшими промышленными, торговыми, политическими центрами страны; так, в основе французского Н. я. лежит наречие Парижа и его области — Иль-де-Франс, в основе английского — говор Лондона, объединяющий к тому же черты нескольких территориальных диалектов; ведущая роль Кастилии в период реконкисты (завоевания Испании у мавров) и после него способствует тому, что кастильское наречие становится основой испанского национального языка; руководящая роль Москвы в «собирании Руси» и положение ее как политического, административного и культурного центра допетровской Руси приводит к тому, что московское наречие ложится в основу русского литературного Н. я. В других случаях в основу Н. я. ложится говор известной части населения, лишенный четких черт определенного местного наречия; так, немецкий литературный Н. я. строится на основе письменной речи имперской канцелярии 15 в., в свою очередь возникшей на почве говоров саксонских и др. городов, колонизованных уже в историческую эпоху Средневековья, пришлое население которых объединяло черты различных местных наречий.
Однако как ни многообразны пути создания Н. я., последний всегда противостоит как некоторое единство предшествующей ему множественности территориальных и племенных диалектов; эта множественность диалектов в известных историч. условиях может даже продолжать сосуществовать с Н. я. Так, в странах, находившихся в период формирования и первоначального развития Н. я. в состоянии политич. раздробленности и экономии, отсталости, старые феодальные диалекты упорнее сопротивляются унификации и часто продолжают существовать в качестве основной формы устной речи рядом с литературным Н. я.; таково, напр., положение диалектов в Германии иИталии в противоположность хотя бы Франции, где Н. я. является и основной формой устной речи. Из наблюдений над путями развития Н. я. становится далее очевидным, что консолидация диалектов в единстве Н. я. есть явление позднее в историч. развитии языка; поэтому в корне ошибочна намечавшаяся буржуазными учеными картина древнейшего состояния группы связанных между собой языков в форме единого праязыка и его развития от первоначального единства к множеству. Как справедливо указывает акад. Марр, надо отбросить мысль о существовании праязыка и исходить от «общности не языка, а языков, ранее более многочисленных, чем в древнейшие, письменно засвидетельствованные эпохи, и тем более в наши дни». (Подробнее см. Индо-европейский праязык). — Создание Н. я. как единого языка нации выражается в закреплении его в литературе, в создании национального литературного языка. На более ранних ступенях развития языка и общества народно-разговорный язык и язык литературный часто не совпадают; так, в Средние века письменность развивается отчасти на чуждых народу мертвых культовых языках, как латинский язык в Зап.
Европе, как арабский язык на Ближнем Востоке, как санскрит в Индии. Но и в тех случаях, когда народный язык получает письменное оформление, он выступает в письменности в форме местного диалекта, не являясь достоянием общенародным; так, памятники средневековой литературы на народных языках всегда легко могут быть приурочены к определенной . местности и определенному наречию.
С возникновением нации, в период распада феодализма и становления капитализма (см. Сталин, Марксизм и национально-колониальный вопрос, 1938, стр. 10), литературный язык, продолжая строиться на основе народноразговорного языка, приобретает характер общенародного Н. я. и выступает как наиболее совершенная форма его выявления. Это отличие национального литературного языка от предшествующих ему письменных территориальных диалектов прекрасно осознается уже первыми теоретиками национального объединения (ср., напр., высказывания Данте в его трактате «О народном красноречии»). Не менее четко осознается и тесная неразрывная связь нац. литературного языка с его источником, непрестанно питающим его и в дальнейшем, — языком народно-разговорным; великие мыслители и великие писатели разных наций — Малерб и В. Гюго, Лейбниц и Я. Гримм, Ломоносов и Пушкин — находили яркие выражения для той истины, что самый изысканный литературный язык создается «только обтачиванием языка народного». Отсюда очевидна ошибочность вульгарно-социологич. концепции нац. литературного языка как «языка господствующих классов», распространявшейся одно время в советском языкознании.
Но было бы ошибочным не видеть и глубоких внутренних противоречий, превращающих единство Н. я. в буржуазном обществе — в единство, в значительной мере мнимое. «Есть две нации в каждой современной нации..., — писал Ленин в «Критических заметках по национальному вопросу». — Есть две национальные культуры в каждой национальной культуре» (Ленин, Соч., т. XVII, стр. 143). Естественно, что антагонизм и борьба классов находят свое отражение и в судьбах нац. литератур-
