сланный в 1760 за выпады против откупщиков налогов в свое имение Биньон, М. сделал его центром школы физиократов, а в 1765 купил полуофициальный «Journal de 1’agriculture, du commerce et des finances» и превратил его в главный орган школы. М. как представитель феодально-помещичьих кругов Франции увлекался, гл. обр., патриархальной внешностью системы физиократов и не замечал ее буржуазного содержания. «Феодальная внешность этой системы, равно как и аристократический тон эпохи просвещения должны были сделать целую массу феодалов ярыми приверженцами и распространителями системы, которая в сущности провозглашала буржуазный способ производства на развалинах . феодального». «Эта призрачная внешность обманула принадлежавших к дворянству последователей доктора Кене и прежде всего патриархального чудака Мирабо старшего» (Маркс, Теории прибавочной стоимости, том I, 4 издание, [Ленинград], 1936, стр. 37 и 34).
МИРАБО (Mirabeau), Оноре Габриель Рикети, граф (1749—91), знаменитый деятель первых лет французской революции 18 века; сын предыдущего.
Чрезвычайно одаренный, но вместе с тем поверхностный и морально неустойчивый, М. провел бурную молодость. В результате резких столкновений с отцом М. был заключен в крепость (всего отец М. выхлопотал против своего сына до 17 lettres de cachet — королевских указов о заключении в крепость). В январе 1776 М. бежал из заключения за границу вместе с Софи Монье, молодой женой члена парламента соседнего городка. Это вызвало новый судебный процесс; М. был заочно приговорен к казни. М. отправился в Швейцарию, а затем в Голландию, где он был арестован и выдан франц. властям. Последовало новое тюремное заключение (до 1780) и ряд судебных процессов, начатых против М. его отцом, мужем Монье и др. Во время своего пребывания в тюрьме М. много читал, написал ряд сочинений на различные темы; наибольший интерес среди них представляет труд М.: «Des lettres de cachet et des prisons d’6tat», v. II (1782), в к-ром он впервые излагает свою точку зрения на ряд вопросов политич. жизни современной ему Франции.
Бесчисленные судебные процессы спосрбствовали развитию ораторского дарования М.; в 1783, выступая перед парижским парламентом, он резко критиковал правительство и в результате вынужден был снова покинуть Францию. Он жил в Голландии и в Англии, в 1785 вернулся в Париж, вступил в сношения с правительством и в 1786 был послан с секретным поручением в Пруссию. Снова вернувшись во Францию, он выпустил ряд памфлетов против правительства (что не помешало ему вступить в переговоры с министром Монмореном об оказании ему, М., поддержки при баллотировании его кандидатуры в Генеральные штаты). Дворянство Прованса отказалось принять кандидатуру М. в Генеральные штаты; тогда он фиктивно приобрел торговлю сукном (что дало ему право пройти в Ген. штаты от третьего сословия) и, завоевав популярность резкими нападками на привилегированных, был избран депутатом третьего сословия Экса и Марселя.
В Генеральных штатах, превратившихся впоследствии в Учредительное собрание, М. играл видную роль. Он был одним из вождейгруппы, представлявшей интересы крупной либеральной буржуазии и обуржуазившегося дворянства, требовавших ограничения королевской власти и отмены тех феодальных привилегий, к-рые мешали свободному развитию капитализма во Франции. На первом этапе революции эта группа возглавляла либеральную оппозицию феодально-абсолютистскому режиму и сыграла известную революционную роль. В этот период М. — «величайший оратор французской революции, voix toujours tonnante которого доносится еще и до нашего времени» (Мар к с, в кн.: Мар к с и Энгельс, Соч., т. I, стр. 145). Речи М. принесли ему огромную популярность. 23/VI он заявил ДрёБрезе, потребовавшему от имени короля, чтобы объявившее себя Национальным собранием третье сословие Генеральных штатов разошлось: «Сообщите вашему господину, что мы здесь — по воле народа и уступим только силе штыков». Правительство не решилось применить оружия, а слова Мирабо вошли в историю.
К речам М. прислушивалась вся Франция; еще в начале мая он начинает издавать периодический орган «Journal des Stats Иёпёгаих», вскоре запрещенный и продолжавший выходить под названием сначала «Lettres a mes commettants» («Письма к моим доверителям»), а затем «Courrier de Provence» («Провансальский курьер»). Однако вся оппозиция М. сводилась лишь к требованию законодательного ограничения королевской власти. «Я всегда был, — писал он, — защитником определенной законами монархической власти и апостолом гарантированной монархической властью свободы». Поэтому уже в первые дни революции он выступает против предложения объявить третье сословие Генеральных штатов Национальным собранием, а впоследствии — за абсолютное вето короля, неизменно подчеркивая свое отрицательное отношение к республиканской форме правления.
Испугавшись дальнейшего развития революции, особенно после народного выступления 14/VII и августовских декретов Национального собрания, Мирабо вместе с Сиейесом, Дюпоном и др. деятелями, игравшими видную роль в Национальном собрании, отходит от революции. Отсюда его неоднократные попытки (начавшиеся еще в июле 1789) договориться с двором. В мае 1790, через посредство графа Ла-Марка, союз был заключен. М. обязывался всеми силами защищать интересы короля, а король уплачивал долги М. (200 тыс. ливров), обязывался выдавать ему ежемесячно 6 тыс. ливров, а также выплатить ему 1 млн. ливров после окончания деятельности Национального собрания. Таким образом, М., этот, по выражению Энгельса, «продажный аристократ» (см. Маркс и Энгельс, Сочинения, том V, стр. 35), предал интересы революции, лишь случайным попутчиком которой он был, и с этого момента стал платным агентом короля, деятельно защищая в Национальном собрании его интересы. Прекрасно учитывавший обстановку, М. продолжал иногда двурушнически выступать в Национальном собрании с громкими «революционными» заявлениями и в то же время советовал королю уехать из Парижа, опереться на сравнительно «благонадежные» части под командованием генерала Буйе и разогнать Национальное собрание (июль 1790).
Слухи об измене М. уже в том же 1790 [гл. обр.
