ной собственности и общины, в частности работы Гакстгаузена, Костомарова (из к-рого делает подробные выписки о Разине), Даниельсона, Михайловского, Каблукова, Чупрова и ряда других. Еще раньше Маркс изучал работы Флеровского, Чернышевского, Герцена, Лаврова. Помимо экономических и историч. трудов, Маркс изучает работы по химии, физиологии, электротехнике. Свой гигантский труд Маркс не довел до конца. Эту работу выполнил Энгельс . г «Подготовить к печати вторую книгу „Капитала44 и притом так, чтобы она представляла, с одной стороны, связное и по возможности законченное произведение, а с другой стороны, произведение исключительно автора, а не издателя, — это было не легкой работой», — писал Энгельс в предисловии ко II тому «Капитала» (Маркс, Капитал, т. II, 8 изд., 1936, стр. 5). В 1885, через два года после смерти Маркса, II том вышел в свет. Еще более трудной была работа над III томом, менее готовым к печати, чем II том. Он вышел незадолго до смерти Энгельса, в 1893. Так был завершен гигантский труд Маркса, плод его 40 — летней работы, обессмертивший его имя. Работая над окончанием II и III томов «Капитала», Маркс продолжал уточнять, отшлифовывать и первый его том.
Маркс успел подготовить к изданию его французский, английский и русский переводы, внося в них различные поправки, просмотреть и дать свои замечания к сокращенным изложениям «Капитала», написанным Мостом, Девиллем и др. Еще при жизни Маркс мог видеть, как политическая экономия пролетариата побеждает политическую экономию буржуазии, как его теория, разрывая заговор молчания официальной науки, прокладывает себе дорогу в передовые слои пролетариата. Замечательно, что наибольшим успехом «Капитал» в 70 — х гг. пользовался в России. Русская передовая интеллигенция усердно изучала «Капитал».
3.000 экземпляров издания I тома быстро разошлись. Вокруг «Капитала» разгорелась оживленнейшая полемика, имевшая громадное значение для развития общественной мыслив России. С перенесением Ген. совета Интернационала в Нью Иорк, а затем и его роспуском боевым центром международного рабочего движения стали квартиры Маркса и Энгельса. Сюда со всех концов света стекалась информация о растущем рабочем движении, сюда стекалась мировая социалистическая и рабочая пресса, от них требовались указания о тех или иных шагах молодых партий, отсюда исходили принципиальные установки в вопросах программы, тактики, организации. Переписка, к-рую вели Маркс и Энгельс с руководителями рабочего движения, огромна. Собранная часть ее «представляет из себя необходимое дополнение к нашей передовой марксистской литературе» (Ленин, Соч., т. XI, стр. 165). Маркс и Энгельс умели исследовать, изучить, отыскать, угадать, схватить национально-особенное, национальное, специфическое в конкретных подходах каждой страны к разрешению единой интернациональной задачи (Ленин). Маркс и Энгельс умели сочетать «глубочайшее понимание коренных преобразовательных целей пролетариата и необыкновенно гибкое определение данных задач тактики, с точки зрения этих революционных целей и без малейших уступок оппортунизму или революционной фразе»(Ленин, Соч., т. XVII, стр. 30). Переписка — подлинный «образчик материалисти 228
ческой диалектики, уменье выдвинуть на первый план и подчеркнуть различные пункты, различные стороны . вопроса в применении к конкретным особенностям тех или иных политических и экономических условий» (Ленин, Соч., т. XI, стр. 166). Маркс и Энгельс продолжают борьбу за правильную пролетарскую линию, участвуя в образовании массовых пролетарских партий в отдельных странах Европы, в первую очередь в Германии и Франции, давая классические образцы применения пролетарской тактики для каждой страны в отдельности и в то же время подчиняя эти тактические задачи основной и решающей стратегии всего нового этапа международного рабочего движения — борьбе за диктатуру пролетариата. Борьба на два фронта — против правых оппортунистов, против интеллигентского филистерства и мещанского социализма, с одной стороны, против сектантства «левых» фраз, отрыжек бакунизма — с другой, против примиренчества к обоим уклонам — пронизывает всю деятельность Маркса в деле создания и укрепления пролетарских партий.
В германской социал-демократии Маркс в период 1873—83 главную опасность видит в оппортунистических тенденциях вождей с. — д-тии.
Величайший образец тактики дали Маркс и Энгельс германскому рабочему движению в период объединения эйзенахцев (см.) и лассальянцев в единую партию. Маркс не был противником объединения, он понимал всю историч. его необходимость в тот момент, когда после Франко-прусской войны и объединения Германии сверху «умер спор лассальянцев с эйзенахцами» (Ленин). Однако в письмах к Бракке и Бебелю (см.) Маркс и Энгельс подвергали беспощадной критике тактику вождей эйзенахцев и проект объединительной программы. В мае 1875 Марксом была написана «Критика Готской программы», содержащая в себе гениальные заметки по поводу новой программы германской; рабочей партии, принятой на объединительном съезде в Готе. «Критика Готской программы» была опубликована впервые руководством германской с. — д. партии только в 1891 и только, под энергичным давлением Энгельса и в дальнейшем замалчивалась социал-демократами. Это произведение сохраняет всю свою значимость и актуальность для борьбы международного пролетариата. Центральным пунктом его является учение Маркса о переходном периоде от капитализма к коммунизму, о необходимости и неизбежности революционной диктатуры пролетариата. «Между капиталистйческим и коммунистическим обществом, — учит Маркс, — лежит период революционного превращения первого во второе. Ему соответствует и политический переходный период, и государство этого периода не может быть ничем иным, кроме как революционной диктатурой пролетариата» (Маркс и Энгельс, Сочинения, том XV, стр. 283).
В брошюре «Пролетарская революция и ренегат Каутский» Ленин, приведя эту цитату, писал, что в этом знаменитом рассуждении Маркса подведен «итог всему его революционному учению» (Ленин, Соч., т. XXIII, стр. 338). Эта мысль Маркса бьет и по оппортунистическим «теориям» о возможности «мирного врастания социализма в капиталистическое свинство» и против анархистских бредней о возможности «отмены» государства после социальной революции.
