Страница:БСЭ-1 Том 37. Лилль - Маммалогия (1938).pdf/86

Эта страница была вычитана

знании не только немецкого, но и европейского «третьего сословия» была огромна. Лессинг был не только великим разрушителем критических догм и традиций, он дал наиболее последовательную и глубокую теорию литературного реализма в 18 в. Лессингу удалось ближе, чем Дидро, подойти к диалектике «поэзии» и «правды». Лессинг уже ясно видел противоречивый характер этих проблем, хотя и не находил еще правильного их решения. Он отвергал и отвлеченную идеализацию, и мелочный реализм деталей, и субъективное морализированием холодное описательство, видя художественный идеал в органич. единстве типического и индивидуального, закономерного и частного, прекрасного и действительного. Поэтому в своих конкретных критических оценках Лессинг поднимается над абстрактным противопоставлением Шекспира грекам, искусства реального искусству прекрасному, в кругу к-рого вращалась критическая мысль просвещения. В греческом искусстве он подчеркивал, так сказать, «шекспировскую сторону»: элементы свободы в обращении с материалом, элементы индивидуализации обыденности. Греки для Лессинга — образец истинного гармонического и свободного развития человека, органических инстинктивно-общественных индивидуальностей. Поэтому в греческом искусстве Лессинг видел масштаб всякой художественной правды. В Шекспире же Лессинг, напротив, подчеркивал не ту внешнюю прихотливость и необузданность фантазии, которой так восторгались Юнг и Мерсье, а «греческий» элемент: внутреннюю строгость его творчества, умение находить закономерное и общечеловеческое в самых исключительных, необузданных страстях. В главном между Шекспиром и древними различия нет. Лессинг, что характерно для просветителей, остался поклонником античности, но толковал ее в гораздо более широком демократическом смысле, оказывая этим громадное влияние на дальнейшее развитие прогрессивной буржуазной мысли. Лессинг смутно ощущал, что решение эстетических противоречий зависит от разрешения общественных противоречий, но, как просветитель, да еще живший в отсталых немецких условиях, он не мог, разумеется, найти правильного ответа на эти тревожащие его вопросы. Их разрешение он, понуждаемый немецким убожеством и отсутствием реальных освободительных перспектив, искал не в материальных условиях, а в «прогрессе духа», не в революционном действии, а в постепенном самоизживании общественных и культурных конфликтов. Из этого проистекает слабая сторона и его критической деятельности. Высшая цель реализма — в оправдании диссонансов и уродств действительности через раскрытие их высшего смысла, в отыскивании «внутренней» «духовной» гармонии в дисгармоническом. Лессинг приходит к зачаткам историзма, но историзма идеалистического, и становится предшественником эстетики и критики, связанной с классическим немецким идеализмом. Дальнейшее развитие немецкой критики 18 в. ознаменовано деятельностью т. н. школы «Бури и натиска» (см.), по своим социальным устремлениям близкой к Руссо, Мерсье и Юнгу, к-рых она наряду с Лессингом считала своими учителями. Наиболее характерное критическое произведение периода «Бури и натиска» принадлежит Ленцу («О драматической поэзии»). Продолжая борьбу против классицизма, писатели «Бури и натиска», в отличие от Лессинга и просветителей, подвергали критике и античную эстетику  — «костыли Аристотеля». Они требовали для гения абсолютной свободы от всяких правил. Только художник дает человеку истинную свободу от оков и общественных условностей, сливая его титаническим усилием духа с жизнью вселенной. «Космическое» толкование роли «гения»  — эта идеалистическая экзальтация, чуждая Юнгу и Мерсье, — была результатом практического бессилия даже самой радикальной части немецкого бюргерства. Однако «Буря и натиск», продолжая борьбу Лессинга против классицизма, призывая к народному творчеству, не мало способствовала развитию национального литературного самосознания. В особенности много сделал для этого Гердер, также одно время примыкавший к этому направлению, но впоследствии на-голову переросший его и вообще во многом уже выходящий за пределы просвещения. Борьбу критики 18 века против догматизма, против неизменных и вечных законов искусства Гердер развил и углубил до степени сознательного исторического мировоззрения. Его «Голоса народов в песнях» утверждают уже развитие как основной принцип жизни литературы. О поэзии каждой историч. эпохи, каждого народа нужно судить не по каким-то заранее данным схемам, не по греческим или французским меркам, а по тем конкретным условиям, в которых она возникла. Всякое литературное произведение выражает дух своего времени, своего народа. Никакой исторический или национальный тип искусства не может быть лишен положительной ценности. Он всегда есть необходимый момент в художественном прогрессе, вносит в него свою законную долю. Также нелепо отвергать Шекспира во имя греков, как и греков во имя Шекспира. Поэзия каждого народа, по выражению Гердера, — струна на великой арфе человечества. Гердер еще ближе, чем Лессинг, подошел к идеалистическому историзму последующей эпохи, хотя из Гердера черпали и романтическая критика, и Гёте, и Гегель. Несмотря на все слабые, исторически ограниченные стороны просветительской критики  — антиисторизм, рассудочность, формально-логический характер мышления и т. п., — ее заслуги были громадны. Она впервые сознательно сделала литературные проблемы частью общежизненных проблем, оценивала литературу с точки зрения ее живого общественного содержания, сделала ее орудием борьбы за социальное и духовное освобождение. Просветительская критика раз и навсегда свела искусство с надземных высот к действительной жизни, покончив с последним проявлением средневекового пренебрежения к земным нуждам в лице классицизма 17 в. Она сделала сознательным критерием оценки искусства степень его соответствия действительности и придала пониманию действительности универсальный характер, толкуя ее как совокупность всех жизненных отношений в противоположность критической мысли предшествующих эпох, сужавшей понятие действительности рамками жизни привилегированных и образованных классов, рабовладельческого ли, как это было в Греции, или дворянского, как это было в 17 веке. Просветительская критика выдвинула понятие реализма как систему, соответствующую в искусстве методам