ЛОМОНОСОВи нисходящих воздушных течений. Падением верхнего холодного воздуха в нижний теплый Л. объяснял и северные сияния, к-рыми занимался всю жизнь. Он исследовал также свойства твердой ртути, замороженной впервые 25/ХП 1759. «Размышления об упругой силе воздуха» содержат подробно развитое учение о строении воздуха на основе кинетической теории газов.
Из своего учения Ломоносов вывел все следствия, например, что при очень больших давлениях упругость воздуха должна быть непропорциональна давлению вследствие нек-рой величины самих частичек воздуха. Опытным путем это было подтверждено и теоретически объяснено, так же как и им, спустя столетие после его смерти.
Постройка хим. лаборатории в 1748 открывает собой второй период работ Л. — период химический. Создание лаборатории было осуществлено
Рис.
2.
Подпись
Ломоносова 4/IX 1734.
на
допросе
лишь благодаря исключительной настойчивости Л., который ни перед чем не останавливался для доведения этого дела до конца. Лаборатория помещалась на Васильевском острове в Петербурге между 1-й и 2-й линиями (ныне 52 по 1-й и 45 по 2-й линии). В ней Ломоносов начал разрабатывать приготовление разноцветных стекол, смальты для мозаичных картин.
Через 2 года он сконструировал свою первую мозаичную картину. Л. получил от сената привилегию и субсидию на постройку стекольного завода и в 1753 получил для этого от Елизаветы поместье в 9.000 десятин в Петербургской области, 6 деревень Копорского уезда с 211 душами крепостных. В одной из деревень, Усть-Рудице, он и выстроил завод (1754), приносивший ему, однако, одни убытки. В 1761 было повелено воздвигнуть мавзолей — памятник Петру I, и Л. должен был делать для него мозаичные картины. Он выстроил мозаичную мастерскую за собственным домом на берегу Мойки (где Л. жил с 1757). Первая картина величиной 11x12 аршин — Полтавский бой — была закончена в 1764; то, что сохранилось от нее, находится в здании Академии наук.
Всего известно до 20 картин, вышедших из мастерской Л.
Химическая лаборатория служила Ломоносову и для научных целей. Признавая за химией ведущую роль при исследованиях частиц веществ, Ломоносов считал, что наиболее полное решение вопроса может быть достигнуто при помощи физики и математики, в соответствии с этим Л. положил начало изучению физич. химии, впервые прочитав в 1752—53 курс лекций за 130 лет до следующего курса физич. химии. Л. составил также громадную программу физико-химических опытов, производившихся студентами под его руководством. И здесь Л. на полтора века опередил свое время.
Замечательны опыты его (1756), доказавшие, что «без пропущения внешнего воздуха вес сожженного металла остается в одной мере».
Эти же опыты через 17 лет повторил А. Лавуазье с такими же результатами. То удивительное развитие, которое получила ныне физич.химия, показывает, как метко Л. предугадал направление развития химии. Особенное внимание уделял он металлургии. Состояние горно-металлургического дела в Зап. Европе Л. изложил в книге «Первые основания металлургии или рудных дел» (1763). Л. издал каталог минералогия, коллекций Академии наук, занимался геологией России. В работе по геологии Ломоносов, между прочим, писал: «Итак, не должно сомневаться о довольстве всяких минералов в Российских областях; но только употреблять добрые прилежания с требуемым знанием».
На последний период приходятся работы Л. как начальника Географического департамента по улучшению условий мореплавания, по разработке северного морского пути и снаряжению полярной экспедиции под начальством адмирала Чичагова. Л. изобрел много инструментов по мореходному делу, геодезии, астрономии, метеорологии, химии, физике, применял собственную термометрическую шкалу. Разработал новый способ нахождения полуденной линии, открыл присутствие большой атмосферы у планеты Венеры (1761). За научные заслуги Л. в 1764 был избран почетным членом Шведской и Болонской академий наук. — Ломоносов, философские воззрения которого испытали влияние лейбнице-вольфовской метафизики, в своих естественно-научных работах выступал как механический материалист. Ломоносов был одним из первых естествоиспытателей нового времени, признававших изменчивость природы. Эти мысли сформулированы в его статье «О слоях земных» (1763). Он писал: «Напрасно многие думают, что все, как видим, сначала творцом создано; будто не токмо горы, долы и воды, но и разные роды минералов произошли вместе со всем светом; и потомуде не надобно исследовать причин, для чего они внутренними свойствами и положением мест разнятся. Таковы рассуждения весьма вредны приращению всех наук, следовательно и натуральному знанию шара земного, а особливо искусству рудного дела. Хотя оным умникам и легко быть философами, выучась наизусть три слова: бог так сотворил; и сие дав в ответ вместо всех причин». Своими идеями об изменчивости природы Л. на много лет опередил естествознание своего времени. Основным принципом природы признавалась неуничтожаемость движения (Декарт и его последователи). Но этот принцип у большинства ученых того времени ограничивался положением о сохранении механич. количества движения. Л. понимал его значительно шире — его идея приближалась к формулировке закона сохранения энергии и непосредственно примыкала к взглядам Эйлера.
Л. являлся решительным противником общепризнанного в то время теплорода. Теплота, по Л., создается не теплородом, а движением: «Достаточное основание теплоты должно быть полагаемо в движении. А так как не может быть движения без материи, то необходимо, чтобы достаточное основание теплоты состояло в движении некоторой материи» («Рассуждения о причине теплоты и холода», 1744—45). На основании фактического материала естествознания того времени Л. высказывает догадки, что различные явления природы обусловлены разными формами движения материи. В этом Л. также идет дальше воззрений, господствовавших в современном ему естествознании. Однако Л. не доходит
