Страница:БСЭ-1 Том 36. Ларте - Лилло (1938).pdf/137

Эта страница была вычитана

полуремесленных и ремесленных элементов. Одновременно обострялась классовая борьба, происходили первые забастовки (забастовка печатников, 1865), создавались рабочие организации, в некоторых случаях общегерманского масштаба (Союз табачников). В эти годы в Л. жил и работал Бебель, а впоследствии — также и В. Либкнехт. В 1863 в Л. был основан лассалевский Всеобщий германский рабочий союз. С возникновением германской социал-демократии и ее ростом Лейпциг стал одним из главных центров ее влияния. Здесь была сосредоточена работа левого крыла германской с.-д-тии. Широко распространена была по всей Германии «Leipziger Volkszeitung», в к-рой сотрудничали Меринг, Роза Люксембург, Шёнлак, Мархлевский и др. Л. неизменно посылал в рейхстаг с.-д. депутатов. С основанием германской империи Л. стал местопребыванием верховного суда. После ноябрьской революции 1918 в Л. были мощные выступления пострадавших на войне солдат (die Kriegsverletzen), направленные непосредственно против саксонского военного министерства (весной 1919), во время которых был убит военный министр и которые были подавлены лишь военной силой. В 1933 здесь происходил Лейпцигский процесс (см.).

ЛЕЙПЦИГСКИЙ ПРОЦЕСС, чудовищный провокационный процесс, инсценированный герм. фашистами в конце 1933 против коммунистической партии и рабочего движения Германии. Происходил в г. Лейпциге, местопребывании верховного суда по делам «государственной измены». 27/II 1933 фашисты, под непосредственным руководством Геринга, произвели поджог рейхстага с провокационной целью свалить этот акт на коммунистическую партию и использовать его как повод к разгрому революционного движения пролетариата, расправе с коммунистами и другими антифашистскими деятелями и организациями и ликвидации остатков парламентско-демократического режима в Германии. Рассчитывая на солидарность буржуазии других стран, фашисты стремились изобразить себя спасителями капиталистической Европы от коммунистической опасности и доказать на процессе наличие «международного коммунистического заговора», началом которого, якобы, был поджог рейхстага как сигнал для большевистской революции в Германии. — В качестве обвиняемых на Л. п. были привлечены 3 болгарских коммуниста: т. Димитров (член Исполкома Коминтерна, проживавший нелегально в Германии; в наст. время генеральный секретарь ИККИ), Попов и Танев; все трое были арестованы 9/III 1933 в Берлине. В качестве обвиняемых фигурировали также Торглер, бывший председатель коммунистической фракции рейхстага, и некий голландец Ван-дер-Люббе, деклассированный бродяга, к-рого фашисты изобразили коммунистом и использовали в качестве своего слепого орудия. Процесс продолжался 3 месяца — от 21/IX до 23/XII 1933. Подсудимые обвинялись в «попытке насильственного изменения конституции германского государства» и «умышленном поджоге здания рейхстага с целью вызвать восстание». Для доказательства обвинения было подобрано и выдрессировано много лжесвидетелей из уголовных преступников и прочих общественных подонков, из фашистских депутатов и журналистов; в качестве свидетелей обвинения выступили 2 фашистских министра — Геринг и Геббельс. Вся фашистская пресса подняла бешеную травлю против обвиняемых коммунистов и против коммунизма вообще.

Но удар, предназначенный коммунизму, обрушился со всей силой на герм. фашизм, благодаря большевистской стойкости, строго продуманной и выдержанной до конца большевистской линии, к-рую т. Димитров проводил на суде. Скамью подсудимых т. Димитров превратил в трибуну для борьбы против фашизма. Чтобы сломить революционную энергию Димитрова, фашисты до суда содержали его 5 месяцев закованным, а во время суда 4 раза удаляли его за мужественное поведение из залы заседания. Героическая борьба Димитрова на протяжении трех месяцев суда повернула процесс против фашизма, разоблачила фашистскую провокацию поджога рейхстага. Димитров разоблачил попытку фашистского правительства использовать Л. п. против СССР. С бешеной злобой фашистский суд безуспешно пытался зажать рот Димитрову. Все эти попытки фашистов потерпели крах. Димитров прямо в лицо Герингу заявил: «Вы, очевидно, боитесь моих вопросов, г-н министр». — За эти вопросы Геринг публично пригрозил Димитрову кровавой расправой после процесса. За пределами Германии была создана международная следственная комиссия, которая обосновала неопровержимыми доказательствами факт поджога рейхстага самими фашистами. Беззаветная преданность делу международного коммунизма и мужество пролетарского революционера Димитрова, а также мощная кампания международного протеста сорвали план фашистов, к-рые. вынуждены были оправдать несправедливо обвиненных коммунистов. Димитров дал образец большевистского поведения на суде. Он защищал не только себя лично, а дело коммунизма, коммунистическую партию Германии, Коммунистический Интернационал. «Я защищаю мою политическую и революционную честь, — говорил он в своей речи на суде, — мое коммунистическое воззрение, мои идеи, содержание и смысл моей жизни... Я солдат пролетарской революции, я солдат Коммунистического Интернационала и останусь им до последнего дыхания». Выступления Димитрова на фашистском суде стали переломным моментом в борьбе против фашизма. Они помогли сплотить широчайшие массы трудящихся и интеллигенции всех стран, создать впервые широкий антифашистский фронт.

Трехмесячная борьба Димитрова на суде имела огромное значение для германского рабочего класса. Поведение Димитрова послужило примером, к-рому следовали десятки коммунистов, героически защищавших дело коммунизма перед лицом варварских фашистских судов. Другие обвиняемые не показали образцов большевистского поведения. Ренегат Торглер, явившийся, вопреки постановлениям партии, добровольно в полицию, старался выгородить себя самого, передав свою защиту фашистскому адвокату, использовавшему защиту Торглера для выступления против коммунизма. Брюссельская конференция КП Германии в октябре 1935 исключила Торглера из партии за позорную капитуляцию перед фашизмом. Попов и Танев, к-рые хотя и не капитулировали, как Торглер, перед фашистским судом, не поняли политического значения процесса, держались пассивно, стараясь лишь юридически доказать свою непричастность к поджогу, вместо