одно большое яйцевидное образование, имеющее в центре пятно». У Фонтана имеется довольно точное описание жирового тела («пузырьков, заполненных жиром») и большого количества извитых цилиндриков из различных органов. Эти «цилиндрики», описываемые А. Монро, Фонтана ими. др., представляют не что иное, как соединительно-тканные во тонна, столь широко распространенные в организме псзвэночных. Разглядеть их с теми, уже довольно совершенными, микроскопами, которые были в распоряжении ученых к концу 18 века, было довольно просто. Между тем, клетки животных, в большинстве своем очень мелкие, нечетко отграниченные друг от друга или же весьма специализированные (как мышцы, нервы), лишь с большим трудом поддавались изучению. Все это давало повод и основания поддерживать теорию Галлера о фибриллярном строении организмов. Очень интересные мелели о тонком строении организмов были высказаны 'Л. Океном (1809) в книге «Lehrbuch der Naturphilosophie». Окен полагал, что всякий сложный организм животного является суммой элементарных организмов, к-рые, войдя в его состав, живут общей жизнью целого, но в то же время продолжают оставаться и в известной степени независимыми. Эти элементарные организмы, по его представлениям, являются теми пузырьками с плотной оболочкой и жидким содержанием, н-рые можно видеть, изучая в микроскоп ткани организмов.
Окен говорит, что эти пузырьки в философском смысле могут быть названы инфузориями: «Организмы представляют собой синтез инфузорий» (§ 943). «Гниение есть не что иное, как распадение организмов на инфузории, приведение высшей жизни к жизни первичной» (§ 942). Эти фразы, звучащие несколько анекдотично, показывают, однако, что Окен говорит о большой самостоятельности в жизнедеятельности «пузырьков». Окен выступает прежде всего как натурфилософ, а все свои эмпирич. наблюдения он почти не считает нужным приводить. Много изучая развитие эмбрионов, Окен, несомненно, видел составляющие все ткани К., откуда и развилась его основная идея, что сложные организмы построены из элементарных живых единиц. Натурфилософские стремления не изучать природу, а заключать о положении вещей на основании общих положений привели к тому, что его часто очець интересные идеи оказались погребенными в натурфилософских обобщениях. Но основная его мысль, что сложные организмы построены из элементарных живых единиц, вполне ясна и оказала свое влияние на развитие науки.
В конце 18 и особенно в первой четверти 19 вв. появляется^ целый ряд весьма подробных и обстоятельных исследований по анатомии растений. Само понятие К. в этот период приобрело права гражданства, и К. находили во всех органах растений. В литературе уже б. или м. точно закрепился и поныне употребляемый лат. термин «Се1lula» (die Zelle, the cell, la cellule). Но ученые того времени, говоря о распространенности клеточного строения, почти ничего еще не знали о самой К. Период этот справедливо считается периодом накопления материала по анатомии растений. Дютроше (1824), мацерируя растительные ткани в горячей азотной кислоте, показал, что они при этом распадаются на вполне изолированные К. Дютроше считал, что все ткани растений и животных в конечном итоге состоят из К. Вопросом, возбуждавшим большие споры, была проблема взаимоотношения между К. и сосудами растений; большинство ученых считало их совершенно независимыми структурами и формулировало, что ткани состоят из К., волокон и сосудов. Но Дютроше дал правильную трактовку этого вопроса — и описывал, как путем исчезновения содержимого и перегородок из вертикального ряда К. образуется общий канал или сосуд.
Однако открытия Дютроше мало кого убедили, хотя сделаны они обстоятельно. Деятельность всех органов Дютроше сводил на деятельность К., и это единство строения всех органов, при их разнообразной функции, он специально подчеркивал. В 1830 Ф. Мейеном была издана первая значительная сводка по анатомии растений с . атласом — «Фитотомия» (термин, соответствующий тому, что мы теперь называем анатомией растений). Третий отдел этого труда назван «Система клеток», и в § 16 имеется следующее определение К.: «Растительная клетка представляет собой пространство, вполне замкнутое вегетативной мембраной». Представления о строении растений, изложенные в этой книге, сводятся к следующему: растения состоят из жидких и твердых частей, причем твердые являются как бы вместилищами для первых. В качестве таковых служат «клетки или пузырьки, трубки и сосуды».
Жидкая составная часть растительной К. состоит из шариков, к-рые и являются простейшими структурными образованиями жйвой материи; путем их слияния образуются мембрана и волокна, и таким образом возникают элементарные составные части растений — К., трубки и сосуды, — к-рые, следовательно, представляют собой эквивалентные элементарные структуры. Мейен и его современники имели весьма примитивное представление о «жидкой составной части» К. Содержимое К. характеризовалось как «прозрачная, бесцветная или слабо окрашенная жидкость». Некоторые исследователи описывали даже движение этой жидкости внутри клетки. В качестве составных частей этого клеточного содержимого приводили сахаристые вещества, слизь, клееобразные вещества, кислоты; кроме того, были известны уже крахмальные зерна, хлорофилловые гра 80
нулы, кристаллы. В 1833 Роберт Броун описал клеточное ядро и дал ему название «Nucleus», сохранившееся и поныне. Броун, а за ним и другие исследователи полагали, что ядро присутствует во всех К. Большинство считало ядро за конденсированную в комочек слизь, а возможно и запасное питательное вещество (Мейен,, 1837).
В 30 — х гг. 19 в. учение о К. быстро прогрессировало.
В 1837 Мейен выпустил свою вторую широко известную трехтомную сводку «Физиология растений», из которой видно, что его воззрения на К. значительно изменились.
Он подчеркивал, что только К. являются элементарными единицами, и доказывал, что волокна, трубки и сосуды образуются из тех же К. Специальные сведения о строении различных растений и о различных видах и формах К. значительно пополнились; тщательно изучалась и морфология клеточных оболочек (мембран). По протоплазмы Мейен по существу не различал и говорил просто о клеточном соке; ядро он не считал постоянной и обязательной структурой. Основной заслугой Мейена является вывод о всеобщности клеточной организации растений и признание только за К. роли элементарной анатомич. единицы. Далее возникал вопрос о происхождении К., и заслуга постановки этого вопроса как центральной проблемы и привлечение к ней всеобщего внимания принадлежит Шлейдену (1838), но его решение проблемы оказалось совершенно неправильным. В своих представлениях Шлейден исходил из сделанных им наблюдений над строением ядра, в к-ром он установил постоянное присутствие ядрышка (Nucleolus). Он описывает образование в тканевой жидкости (цитобластеме) круглых зернышек (Nmleoli), вокруг которых постепенно концентрируются остальные зернышки и глыбки, имеющиеся в этой жидкости; сливаясь друг с другом, они образуют кольцо, и, таким образом, возникает ядро (цитобласт); оно может сильно набухать стенки его уплотняются, давая мембраны, т. е. оболочки К., а внутри такого ядра К. образуются еще новые ядра.
Позднее Шлейден (1845) дал несколько модификаций процесса образования К., но они принципиального значения не имеют. Шлейден знал работы Негели и Моля, к-рые в ряде случаев описывали деление молодых К. камбия; не возражая против действительности этого явления, ов считал его исключением, а не правилом. Свою мысль о возникновении К. путем конденсации зернышек Шлейден защищал с большой энергией; его сочинения оказали на современников большое влияние и дали толчок к постановке целого ряда исследований. Шлейден довел свою мысль до крайности и был вскоре опровергнут. Например он утверждал, что дрожжевые К. и даже инфузории в настоях образуются из возникающих там перед этим многочисленных зернышек (этими «зернышками» были, без сомнения, бактерии). Шлейден, как это видно из его рисунков, наблюдал настоящее почкование дрожжей, но предвзятая идея была настолько сильна, что вопреки очевидности он говорит об образовании почек около К., а не из К. Выше отмечалось, что животные К. наблюдались отдельными исследователями уже давно, но все это носило случайный характер и серьезной ценности не имело. Более систематично пытался описывать К. животных Мильв Эдварс (1823). Он пишет о клеточной структуре тканей (le tissu cellulaire), в отдельных случаях на рисунках изображает даже ядра, но последние им поняты не были.
Но надо думать, что в большинстве случаев он К. не видел, а описываемые им структуры (globules et vesicules) были просто детритом из разрушенных К. Гораздо большее значение в изучении строения животных имели исследования Дютроше, к-рый дал и описания истинных К. и целый ряд правильных обобщений об элементарном строении организмов. «Все ткани, все органы животных являются не чеминым, как клеточной тканью», утверждал Дютроше.
Позднее появился целый ряд описаний животных К., из к-рых наибольшее значение имеют работы Пуркинье и его школы. Пуркинье и его ученики — Рожков и др. — подчеркивали сравнимость животных К. из различных органов и, следовательно, рассматривали клеточную организацию как всеобщий принцип строения организмов. Ясного представления о размножении К. Пуркинье не имел; он говорил о недифференцированной живой массе — протоплазме (термин, им введенный), из к-рой как-то возникают К. Представление это скоро было забыто, но сам термин «протоплазма» остался как понятие основной массы К. (ее «тела»). Т. Шванн в своей работе «Микроскопические исследования о соответствии в структуре и росте растений и животных» (1839) окончательно утвердил представление о клеточном строении как всеобщем принципе организации. Он базировался как на литературных данных, так и на многочисленных собственных наблюдениях. Свои сравнения он начинает с изучения срезов стекловидного (гиалинового) хряща, К. которого действительно имеют наибольшее внешнее сходство с растительными К. Основой всех своих теоретических представлений, исходя из которой Шванн доказывал принципиальное сходство в строении животных и растений, были идеи Шлейдена о генезе клетки. Представление о цитобластоме, цитобласте и т. д. Шванн подтвердил на животной ткани (хрящ, хорда), и именно в этом он видел единство организации всего живого. Хотя Шлейден и Шванн имели многих предшественников, однако только они сделали широкие выводы, подкрепленные многочисленными доказательствами. Теория Шлейдена о возникновении К., принятая
