КИТАЙглавной формой эксплоатации была издольщина, но применялся также и рабский труд. Широкий слой господствующего класса представляет собой вместе с тем патриархальную верхушку местных и родовых общин. Устойчивость патриархальных общинно-родовых связей и значение обусловленной этим бюрократической деспотии (рента-налог) объясняют неразвитость, «незрелость» феодальных отношений, область которых к тому же суживается рабскими отношениями.
В период первых империй области равнины рр. Хуанхэ, Бэйхэ, Хань и части бассейна Янцзы были освоены китайской цивилизацией, и крупные иноплеменные группы населения были ассимилированы; Хань жэнь (Люди Хань) в дальнейшем стало названием человека китайской национальности. Замечательным памятником этого бурного периода явились исторические записки Сыма Цяня (ок. 136 — ок: 85 до хр. э.). Этот подъем отразился и в искусстве — «даже в эпоху Тан Китай не знал такого порыва дикой энергии» (Груссе).
СРЕДНИЕ ВЕКА.
С первой четверти 4 в. Северный К. все больше переходит в руки варваров, и территория Цзинь даже формально ограничивается Югом (Вост. Цзинь, 317—420). В Северном К. сменяются эфемерные государства варваров (Чжао, Цянь Чжао, Янь). В 386 вождь племени Тоба основал династию Сев. Вэй, просуществовавшую до 534. Она объединила Северный К. и распространила свою власть на территорию Вост.
Туркестана. На Юге сменяется ряд китайских династий (Вост. Цзинь, Сун, Ци, Лян, Чэнь).
Время с 420 по 589 известно как период Северных и Южных династий.
Уже в период Восточной Хань усиливается значение отношений, к-рые представляют новый шаг в развитии китайского феодализма. Это — распространение зависимых от помещика земледельцев и видоизменение института «буцюй».
«Буцюй» — это старый институт личных дружинников, воинов, лично зависимых или принадлежащих военачальнику. К концу периода Хань и особенно в последующие 2 в. обстановка феодальной усобицы делает «буцюй» многочисленным слоем, и для военачальников становится обычным перевод этого войска на землю. В качестве землепашца «буцюй» сохраняет личную зависимость от своего господина, но он прйнадлежит ему не как личность, а «зависит от него через землю». Восстание свалило подгнившую организацию бюрократической деспотии; оно нанесло удар и развитию рабских отношений. Хозяевами положения оказались военные вожди и «сильные дома» — господа зависящих от них крестьян. В условиях непрерывных войн «сильные дома» и военные вожди захватывают крестьян и землю; крестьяне сами вынуждены искать защиты «сильных домов» и «больших родов». В других случаях родовая верхушка организует военную защиту членов клана, завершая вместе с тем свое превращение в феодала. — «Сильные роды, большие семьи, каждый со своими людьми, укрепились в городищах». Отдельные роды насчитывают до 2 тысяч семей. Сильный толчок процессу феодализации дает вторжение варваров.
Уже во 2 в. они составляли немалую часть населения внутренних китайских областей. Китайские помещики и чиновники сами привлека 536
ли их на свои земли, а также сажали на земли варваров-рабов. В период Троецарствия на территории нынешней Шэньси варваров было не менее половины населения. Это постепенное проникновение подготовило открытое выступление варваров в 4 в., сопровождавшееся переходом на территорию Сев. К. целых племен и образованием варварских государств. Вытесненные с севера К., «сильные роды» двинулись на юг, где они «самовольно устанавливали округа и уезды». Масса туземного, некитайского населения низводится этими пришельцами на положение зависимого крестьянства. Часть туземных родовых вождей сливается с китайскими феодалами. В этот же период начинается рост церковного феодализма. Превращение буддийских монастырей в крупных землевладельцев в 6 в. вызывает выступление буддийских народных сект против иерархии, закабаляющей свою паству.
В поисках опоры для своей власти варварские государи Вэйской династии ищут ее в буддийской церкви. Оживленные торговые связи Вэй с Западом облегчили проникновение буддизма. Путешествие в Индию (499—414) китайского монаха Фа Сяня, составившего «Записки о буддийских государствах», явилось началом китайского паломничества в Индию.
В Вэй, если верить хронике, — 30 тыс. буддийских монастырей и кумирен и 2 млн. монахов. В то же время двор привлекает крестьянство на пустоши и облагает его налогом и повинностями. Эта политика, к-рую продолжали и первые императоры Тан, известна в официальной историографии как «система уравнения полей».
Сдвиги этого времени обусловили последующее развитие китайского поместья (чжуан-юань).
Уже реставрация Хань в начале 1 в. вопреки патриархальной демагогии ее вождей чрезвычайно усилила противоположность между родовитыми джентри (шицзя, шидафу) и народом. Официальная академия, процветавшая в этот период, имела мало общего с задачами хотя бы конфуцианской «науки» и являлась своеобразным представительством господствующего сословия. С 3 в. принцип выдвижения «мудрых и добродетельных» превращается уже в прямое орудие закрепления сословных и аристократических отличий. Своеобразное местничество, щепетильность в вопросах генеалогии и т. п. характерны для этого времени.
Двор сев. Вэй при назначении чиновников «смотрит лишь на силу и знатность рода» (Вэйшу).
Экономика Китая в 3—6 вв. принимает более натуральный характер, однако развитие бассейна Янцзы, Фуцзяни и Чжэцзяна в этот период подвинулось вперед. Область к югу от нижнего Янцзы становится наиболее развитой в торговом и промысловом отношениях частью страны. На С. в 5—6 вв. г. Лоян также имеет значительное торговое и ремесленное население; отдельные профессии и отрасли расположены по кварталам и рядам. Сдвиги этого периода явились предпосылкой дальнейшего подъема производительных сил в 6 в.
Период, отделяющий падение Ханьской империи от нового объединения в конце 6 в., отмечен крупными изменениями в области идеологии. Критика разлагающегося строя Ханей питалась главным образом идеями даосизма.
Широкий слой господствующего класса черпал в даосизме оправдание своего ухода в область частных интересов, культ природы, наслаждений. Ряд писателей, сочетая даосизм с конфу-
