они торговали, проникали повсюду и удовлетворяли спрос» (Сыма Цянь). Выделка монеты «стала частным делом. 2 век — время бурного роста товарно-денежных отношений.
В начале династии знать на местах не только собирала налоги, но и назначала чиновников.
Первые десятилетия идет борьба между самими членами дома — родичами Лю Бана — и родом императрицы, к-рый, по мнению современников, сыграл решающую роль в карьере Лю Бана. После смерти мужа императрица вырезала родичей мужа и правила империей при сыне, а затем своем ставленнике. После смерти императрицы ее род был в свою очередь устранен кликой придворных, сподвижников Лю Бана, объединившихся с его уцелевшими родичами.
Эта борьба сопровождалась усилением двора.
Но экономическое развитие обогащало и усиливало местных феодалов и вообще «сильные дома». В 154 произошло восстание семи князей во главе с князем У. В У выделывали монету, разрабатывая богатые местные рудники. Восстание было столь серьезно, что ханьские князья могли добыть золото, лишь пообещав вернуть десятикратную сумму. Все же восстание было подавлено. За оставшимися князьями двор оставил лишь титулы и доходы, к-рые в дальнейшем собирали для них имперские чиновники. Князьям было приказано передавать удел не одному старшему сыну, а дробить его между всеми сыновьями.
Другой задачей, встававшей перед империей, была борьба с гуннами, объединившимися в сильный союз племен. В начале династии они прорвались за Великую стену. Один из первых императоров был пленен ими.
При императоре Уди (141—87) рост китайской империи и ее внутренних противоречий выливается в бурную военную экспансию, которая на юге вновь раздвигает границы империи, захватывая Тонкин и Аннам, на северо-востоке распространяется на Южную Маньчжурию и среднюю часть Кореи, на западе — отбрасывает гуннов из Ордоса и Шэньси. Чжан Цянь, китайский авантюрист, талантливый дипломат и полководец, искусно использовав заинтересованность князьков Кашгарии и Джунгарии в установлении торгового пути между К. и Средней Азией, объединил эти области под рукой империи. В 101 китайская армия вторглась в Фергану, были завязаны отношения с Бактрией, с Согдианой и Парфией. Империя вышла туда, где сходились великие исторические пути через Азию, по которым проходили в Индию, на Ближний Восток и в Европу основатели варварских империй. Был открыт великий шелковый путь из К. в Рим. На склонах Памира в долине р. Яркенд, в Ташкургане сходились караваны из К., Малой Азии, Индии и Черноморья.
Нужда в деньгах для ведения войны была ближайшей причиной, толкнувшей двор на новую напряженную попытку стать монополистом не только власти, но и всех источников богатства. Но в основе этой попытки лежали более глубокие причины. Глубокий кризис, вызванный ростом общественных противоречий — быстро прогрессирующим разорением крестьянства на одном полюсе и концентрацией земли и богатства на другом, — питал рост феодальной анархии и учащающиеся выступления народной массы. При Уди руками выдающихся деятелей этого времени (Фын Хун-яна — «сына соляного торговца из Лояна», Кунь Циня — 532 крупного промышленника железа — и ряда других) предпринимается целая система мероприятий, складывающаяся из введения монополии на соль, железо, вино и выделку монеты, из попыток организовать обмен руками бюрократического государства и из ряда мероприятий, направленных на подавление «сильных домов» и укрепление имперской власти. Уложение Уди предусматривало 1.882 преступления государственного порядка и 13.472 казуса, по которым назначалась смертная казнь. Как и фацзя, Уди и его министры стремятся сделать бюрократическую деспотию регулятором экономической и политической жизни страны, оправдывая свою политику необходимостью «защитить слабых и бедных и обуздать богатых и сильных». Помещики и купцы под знаменем конфуцианства выступают против олигархии, стоящей за империей: выдвигается требование ограничения землевладения и рабства (Дун Чжун-шу, виднейший представитель конфуцианства этого периода).
Однако значение конфуцианства как идеологического оружия после свержения Цинь было общепризнано. Уди объявил конфуцианство официальным учением. Политика Уди, сопровождавшаяся казнями и конфискациями «сильных семей», ослабила опасность, грозившую империи с этой стороны, но не устранила глубокого внутреннего аграрного кризиса. В начале хр. эры это вызвало новую попытку выйти из кризиса ценой реформ, предпринятую Ван Маном.
Ван Ман был членом императорской семьи (по женской линии) и министром и захватил в 9 хр. э. власть. Указом он объявил: «Цинь была беззаконна... извратила порядок древних мудрецов, уничтожила общинную систему полей.
Поэтому землю собирали в одних руках и возникла алчность к богатству... Сильные люди захватывают поля тысячами му, а бедным некуда и шило всунуть... Ныне мы изменяем название полей Поднебесной, объявляя их государевыми полями, рабы объявляются „состоящими у частных лиц“, все это нельзя покупать и продавать. Те, у кого в — семье мужчин меньше 8, а полей больше, чем цинь (=100 му), должны разделить лишнюю землю между родичами девяти степеней родства и между сельской общиной...». Нарушающим закон грозила смертная казнь (Цянь Ханьшу, Официальная история первой Ханьской династии). За этим последовали указы о монополиях, о государственной торговле. Сам Ван Ман должен был отменить запрещение купли и продажи земли и рабов. Империю теснили не только гунны, но и восставшие племена юго-запада. Реформы «проводились». руками тех же помещиков и рабовладельцев и еще больше ухудшили положение народных масс. Армии Ван Мана повсюду терпели поражение. Эта попытка средствами деспотии осуществить утопию идеализированного чжоуского феодализма лишь обострила положение в стране. На местах начали хозяйничать военачальники Ван Мана.
Массы восстали, и Ван Ман был убит. На этот раз крестьянство выдвинуло целый ряд своих примитивных организаций-отрядов’: «Медные кони», «Железные мышцы», «Большие копья» и т. д. Самой значительной из них, авторитет которой признавало большинство крестьян-повстанцев, были «Красные брови» — повстанцы из Шаньдуна. Организованность и уровень этого движения были очень низки. Еще
