империи. Большое собрание картин К. находится в Люксембургском музее.
Лит.: Vollmer Н., Cabanel Alexandre, в кн.: А11gemeines Lexikon der bildenden Kunstler, begr. v. U. Thieme u. F. Becker, Bd V, Lpz., 1911. в. Вольская.
КАБАНИС (Cabanis), Жан Луи (1816—1906), один из крупнейших орнитологов 19 в. Профессор и хранитель орнитологической коллекции Берлинского зоологического музея. Автор многих трудов по вопросам систематики и распространения птиц, гл. обр. неотропических. К. основал одно из важнейших периодических орнитологических изданий «Journal fur Ornithologie» (Берлин), редактором к-рого он состоял с 1853 по 1894; он же был фактическим основателем Германского орнитологического общества и генеральным его секретарем с 1867 по 1894.
КАБАНИС (Cabanis), Жан Пьер Жорж (1757—1803), врач, литератор и философ, один из французских материалистов 18 века. По своим политическим воззрениям К, был близок к жирондистам; его друзьями были Мирабо и Кондорсе. В эпоху франц. революции 1789—1794 К. сыграл большую роль в реорганизации медицинских школ и был профессором нескольких кафедр Национального института.
Пламенный поборник «свободы и равенства», поклонник просвещения, К. был вместе с тем приверженцем «сильного и устойчивого правительства». Будучи членом Совета 500, он 18 брюмера внес предложение о роспуске Директории. В награду за эту услугу Наполеон призвал его в Сенат, где К. занял, однако, место на скамьях оппозиции и вскоре был вынужден отказаться от политической карьеры. — К. принадлежал к группе франц. материалистов, сделавших физику Декарта исходной точкой своей философии. Именно у К., по словам Маркса, «разработка картезианского материализма достигла своего кульминационного пункта» (Маркс и Энгельс, Соч., т. III, стр. 154—155). В главном своем произведении «Rapport du physique et du moral de Fhomme» («Отношение между физической и моральной природой человека», рус. пер. Бибикова, 1865—66) К. ставит задачей философии «усовершенствовать человеческий род».
Средством для этого должна быть медицина, изучающая организм человека и определяющая тем самым скрытые пружины его поведения. Так как «моральное» (духовное) для К. есть не что иное, как «физическое, рассматриваемое под особым углом зрения», то, воздействуя на человеческое тело, можно добиться желаемых результатов и в области духа.
К. опирается на сенсуализм Локка и далее Кондильяка, сведшего локковскую «рефлексию» (такие функции духовной деятельности, как внимание, сравнение, размышление) к простому факту чувственного ощущения. Но К. отбрасывает «душу», выступавшую у Кондильяка в качестве субстанции, и утверждает вместо нее «физическую чувствительность» — некоторое, далее не анализируемое свойство ор* ганизованной материи.
Дальнейший шаг К. от Кондильяка заключается в том, что он обратил особое внимание на внутренние ощущения, получаемые человеком в силу функционирования таких его физиологических органов, как сердце, печень и др. В то время как впечатления от внешних предметов обычно осознаются (превращаясь в ощущения) и сяужат материалом для обра 400
зования представлений и понятий, внутренние впечатления, с точки зрения К., смутно или вовсе неосознанные, определяют тем не менее самочувствие человека, являясь источником его инстинктов. По К,, изменения в сфере, напр., половых*органов, медленные или резкие, влекут за собой целую революцию в психике. — Вообще в своих работах этого периода К. подчеркивает влияние на психику деятельности внутренних органов и возникновение в результате этого ‘особой области полусознательного или подсознательного. — В своей вышеуказанной основной работе К. воюет как против витализма, так и против т. н. органистов, желавших свести все явления жизни к механике. К. выступает здесь против чрезмерно широкого применения механических и физических теорий к биологии. «Животная организация, — по К., — хотя и подчинена закону других тел, но эти законы играют сравнительно малую роль. Жизнь управляется своими законами». «Сложение и разложение тел, называемых химическими, — пишет К., — бесконечно менее просты, чем притяжение больших масс; организованные существа живут и сохраняются согласно законам, гораздо более искусным, чем избирательные сродства». Органы тела воздействуют друг на друга; явления жизни так «перекрещиваются, что становятся поочередно то действием, то причиной».
Борясь против универсализации механического метода, К,, однако, не возвышается над ограниченностью метафизики. Вместо механики он абсолютизирует биологию и физиологию.
К. сводит все психические явления к чисто физиологическим функциям. Мозг, по К., «выделяет» мысли на основе «переваренных ощущений» так же, как печень — желчь. Под углом зрения биологии К. рассматривает и социальные факты. Общественные науки для К. — лишь «отрасль естественной истории человека». В своей книге К. подробно разбирает вопрос о влиянии, на состояние человеческого тела, на его привычки и на весь его духовный облик таких факторов, как пол, болезни, образ жизни и даже климат. При такой трактовке вопроса «социальная сущность» человека, конечно, совершенно затушевывается или по меньшей мере отступает на задний план. Так, К. объясняет приниженное положение женщины в обществе исключительно физиологическими причинами.
Впоследствии К. под влиянием восторжествовавшей реакции изменяет свои прежние взгляды по всем почти вопросам. В своем произведении: «Письмо о первопричинах» («. Lettre sur les causes premieres»), изданном после его смерти, Кабанис скатывается к своеобразному гилозоизму и витализму, против чего раньше сам выступал и боролся. В этом своем последнем произведении К. утверждает, что «принцип разума» и воли, так же как и «принцип чувствительности», распространен во всей материи, «ибо материя всюду стремится организоваться в живые существа». Этот «волящий разум», по К., не находится, однако, вне вселенной, а он есть в каждой частице материи в большей или меньшей степени. В этот же период времени К. увлекается учением стоиков. Основные принципы их доктрины, их морали в особенности, К. мечтал возвести в «ранг» религии, взамен официальной религии, причинившей столько бедствий людям. Вся философия К. в общем отражает собой начало упадка буржуазной философской мысли после французской рево-
